На контракте (ЛП)

— Митч, я попросила одолжить, я не просила тебя купить, — вообще мне не на что жаловаться. Он молча подмигивает, и еле заметная улыбка появляется на его губах.

— Так что ты делала, ходила по магазинам?

— Нет, — я открываю мой салат. — Я платила по счетам.

— В полном твоем распоряжении все эти деньги, и первое, что ты сделала оплатила счета? — он как-то странно на меня смотрит.

— Ну ... да, — отвечаю я, испытывая некоторый дискомфорт. Прошло достаточно много времени с тех пор, как я была в состоянии оплачивать счета.

— Купи себе что-нибудь, малышка, — он стучит пальцем по моему колену.

— Я уже купила.

— Что?

— Крышу над головой, — как только я произношу эти слова, мне хочется перемотать запись и нажать удалить. Зачем я это сказала? У меня даже не хватает смелости взглянуть на Митча.

— Кто твой ипотечный кредитор, детка? — спрашивает он после нескольких минут неловкого молчания.

— Поговорим о банках, — я поднимаю на него глаза, твердо соблюдая свою удивительную способность менять тему разговора. — Уилсон так глубоко засунул голову тебе в задницу, что мне кажется, это перекрыло ему кислород в мозгу.

— Что ты имеешь в виду?

— Он поставил слишком много нулей при передаче. Тебе следует зайти на наш счет, и перевести деньги обратно, — говорю я, прежде чем откусить слишком большой кусок салата для моего рта.

— Ты говоришь, что он положил слишком много денег, и ты хочешь, чтобы я перевел их назад? — он смотрит на меня так, похоже ... хм. Я не знаю, как, это какой-то новый взгляд.

— Да, — киваю я. Он смотрит на меня в упор и очень внимательно. — Что?

— Ничего. Ты просто ... ты редкая порода, Шарлотта МакКендрик, — он выглядит немного озадаченным, я просто пожимаю плечами. — Итак, — продолжает он, — мне необходимо отправиться домой, в Андовер, чтобы проверить некоторые вещи. Ты встретишь меня, и мы останемся там на ночь.

— А как насчет этого отеля? Ты уже заплатил за сегодняшний вечер.

— Ну и что? — спрашивает он, продолжая свой обед. Я просто смотрю на него.

Я вздыхаю.

— Я должна познакомить тебя с моей тетей Кларой.

— Зачем? — он делает маленький глоток своей ароматизированной воды.

— Она тоже имеет больше денег, чем здравого смысла.

— Шарлотта, — говорит Митч, и закрывает глаза, чтобы собраться с духом... я думаю. — Я хоть раз ставил тебя в неудобное положение из-за того, что не имел денег?

— Нет.

— Тогда не ставь меня в идиотское положение, за то, что у меня они есть! — рявкает он.

— Эм ... про ... прости, — запинаюсь я, действительно чувствуя себя полной идиоткой. Он прав. Это было грубо с моей стороны.

— Я дам тебе адрес, прежде чем ты уйдешь. Было вкусно, малыш, спасибо, — он бросает свой контейнер обратно в пакет.

— Ой, конечно, хорошо с салатом Кобб не может быть плохо, в нем всего понемногу. В другом пакете несколько мягкого овсяного печенья с изюмом, — я указываю на другой пакет.

— Я подожду тебя, — он ставит локоть на стол и опирается подбородком на руку.

— Пару укусов ... и я закончу, — я продолжаю жевать и откусываю еще. — Митч, не делай так, я умоляю.

— Не делать чего, говорить с набитым ртом?

Я закатываю глаза и проглатываю.

— Не сиди и не пялься на меня так, будто пытаешься меня изучить!

— Я должен быть гением, чтобы изучить тебя за одну ночь. По правде говоря, у меня есть чувство, что я никогда по-настоящему тебя пойму. — Он вытягивает руку и пальцами касается уголка моего рта. Я беру его палец в рот и начинаю сосать, мой язык начинает кружить вокруг подушечки. Его дыхание учащается.

— Черт побери, Шарлотта, — говорит он на выдохе. Я отпускаю его палец и озорно ему улыбаюсь, делая мой последний укус и начинаю убирать со стола. Я бросаю взгляд на часы — тридцать минут, возвращаюсь к столу и беру пакет с десертом. Митч забирает его у меня и отбрасывает в сторону.

— Мой десерт не в этом пакете, — говорит он, притягивая меня к себе за талию моих джинсовых капри. Он откидывается на спинку стула и ставит меня перед собой.

— Знаешь, о чем я думал все время, пока был на той встрече? — спрашивает он, притягательно смотря мне в глаза. Его пальцы расстегивают пуговицу и молнию.

— О чем? — я почти не слышу сама себя.

— Я думал о том, — говорит он, расстегивая мои капри и снимая их вместе с трусиками, — как эти прекрасные ноги будут смотреться обернутыми вокруг моей шеи. Потом я думал о своем лице, похороненном между ними, своем языке, дегустирующем эту сладкую киску. — Один палец уже кружит вокруг моего входа.

— Господи, Митч, — вскрикиваю я, задыхаясь, и чувствую себя уже похожей на сто оттенков красного.

— Ты всегда будешь задыхаться, когда я произношу это слово, детка? — он улыбается явно довольный собой, по крайней мере, мне так кажется.

— Ну ... сейчас середина дня. — Вау ... действительно, Поллианна? Митч смеется и качает головой. — Не смей смеяться надо мной.

— Прости. Ты такая забавная, — он сжимает мои бедра.

— Хорошо, только не произноси это слово на «п». Я ненавижу его, — вздохнув, отвечаю я.

— Пизда? — он поднимает брови.