Читаем На край любви за 80 дней полностью

На край любви за 80 дней

В начальной школе, когда мы с классом ездили на Кони-Айленд, я всегда оставалась внизу. Пока сверстники с оглушительным визгом проносились у меня над головой, наслаждаясь каждой минутой полета, я стерегла их портфели.

Я тоже наслаждалась каждой минутой – по-своему. Мне не было плохо. Я не относилась к детям, которых заставляют сидеть возле учительницы, пока не пройдет головокружение. Я оставалась на твердой земле, раскладывая рюкзаки в алфавитном порядке, и ждала возвращения одноклассников, избегая ненужного риска. Меня это устраивало.

Теперь, когда я выросла, мне хватает подземки, без которой в Манхэттене не проживешь. Я каждый месяц покупаю проездной и постоянно им пользуюсь. Никогда не подозревала, что склонна к морской болезни. Горькая правда не заставила себя долго ждать.

Я просыпаюсь полностью одетая, лежа поверх покрывала на узкой кровати. Эйфория, охватившая меня накануне вечером, улетучилась без следа. Мои сны наполняла глубокая уверенность, что стоит человеку выйти из дома, как с ним случится нечто ужасное. Большой мир таит в себе множество опасностей, и я знаю по опыту, что из путешествий возвращаются не все.

Подавив рыдания, я протираю заспанные глаза и лишь тогда отдаю себе отчет, что у меня по лицу текут слезы. Я вытираю их углом простыни. Мне много лет не снились родители. Не успев сосредоточиться на этой мысли, я удивленно рассматриваю свои ноги в сползших носках. Я не делаю сознательных попыток ими пошевелить, но они почему-то вновь исчезают из поля зрения. Чемодан скользит по полу и с громким стуком ударяется в дверь.

Приняв сидячее положение, я наконец начинаю понимать, что судно медленно раскачивается. В иллюминатор плещет вода, а за стеклом виднеется серая линия горизонта с белоснежной каймой. Она проплывает мимо, и нос корабля вновь задирается вверх.

Следующие двое суток я вижу приблизительно одну и ту же картину, не считая внутренностей унитаза. Несколько раз ко мне заглядывает второй помощник, серьезная темноглазая итальянка Сильвия, обеспокоенная моим отсутствием на приемах пищи. Выяснив, что я не упала за борт, она периодически возвращается: в первый раз с каким-то ячменным сахаром, а во второй – с имбирным пивом.

Прежде чем я осмеливаюсь высунуть нос из каюты, проходит три дня, а мне кажется – целый год. Когда с утра до вечера обнимаешь унитаз, время тянется ужасно медленно.

Проснувшись утром на третий день путешествия, я понимаю, что судно вновь приняло нормальное положение, как при выходе из гавани. Неудивительно, что я умираю с голоду. Подкрепившись изрядной порцией спагетти болоньезе – никогда не ела ничего вкуснее, – я выслеживаю второго помощника, которая неохотно дает мне пароль от судового Интернета.

– Он спутниковый, – шепчет Сильвия с сочным итальянским акцентом и передает мне листочек с нацарапанным на нем паролем. – Не оставляй его где попало, – заговорщическим тоном продолжает она. – Некоторые члены экипажа смотрят порно и снижают пропускную способность.

– Да мне только проверить почту. И отправить отчет.

– Хорошая девочка. – Сильвия похлопывает меня по руке. – Я тебе верю. Ты не смотреть эту гадость.

Я начинаю задумываться, не пропустила ли что-то интересное. Вероятно, она это чувствует и не выпускает листок, пока я не клянусь, что не буду ничего загружать.

Зажав в руке клочок бумаги с драгоценным паролем, я включаю ноутбук, но через минуту он сдыхает. Не успев запаниковать, я вспоминаю, что предусмотрительно упаковала зарядные шнуры для компьютера и телефона. Они на дне чемодана, под утюжком для волос, которым я до сих пор ни разу не воспользовалась. Пообещав себе заняться этим после следующего душа, я с довольным видом вставляю шнур – и тут же выясняется, что в каюте нет розеток. Не может быть! Вот же настенный светильник, и он работает! Вытащив штепсель, я вижу какой-то странный кружок с двумя отверстиями, который категорически отказывается принимать мой зарядный шнур.

Делать нечего, приходится вновь искать Сильвию. Та объясняет, что система электроснабжения судна устроена по европейским стандартам, а кружок – это и есть розетка. К счастью, она может одолжить мне адаптер, и я возвращаюсь в каюту, упрекая себя за то, что совсем не разбираюсь в жизни. Могла загуглить, в конце концов! Но как можно загуглить то, о существовании чего не имеешь понятия?

Я начитанная. Образованная. Вроде бы должна знать, что весь остальной мир передает электричество не так, как американцы. Тем не менее я не знала.

Подключившись к розетке, я начинаю испытывать беспокойство по другому поводу: слишком много дел. Надо сфотографировать каждый уголок на судне и разобраться с дальнейшим маршрутом. Как только я вхожу в Интернет, возникает новая проблема: почтовый ящик ломится от писем Томми, обеспокоенных и укоризненных. Я решаю, что найду способ умилостивить Томми позже, и принимаюсь за свой первый отчет.