На краю

— Помним. Вы говорили, что резидент окопался в туземной полиции, его зовут Юйхундэ. А содержатель пивной Быдлов утверждает, что тот — фигура подставная, а имя настоящего резидента — Тунитай. Вы обещали ориентировать вашу агентуру. Ведь, если мы найдем заказчика убийств, то найдем и самих исполнителей, то есть Чуму с подельниками. Ну? Вы проверили нашу информацию?

За поручика ответил его старший агент:

— Проверяем. Похоже, ваш пивоторговец прав: Тунитай пропал из магазина, а покушавшийся на вас стрелок был из числа его приказчиков.

Азвестопуло поддел монгола:

— Вы пересказываете нам то, что от нас же и узнали. А нового ничего нет?

Оюулунбиельды хмыкнул и сказал поручику:

— Вот язва!

Он говорил по-русски без акцента, и даже слово «информация» было ему знакомо. Алексей Николаевич с интересом присматривался к старшему агенту. Его завербовал пять лет назад Николай Лыков-Нефедьев и доверял этому человеку. Значит, было за что.

Монгол не разочаровал статского советника. Он спокойно ответил греку:

— Есть новое, и оно подтверждает слова вашего информанта. Олег Геннадьевич говорил вам про осведа в Мукдене, в Монгольском бюро. Там насчет Тунитая узнать ничего не удалось, он лицо весьма засекреченное. Но есть другой источник. Это начальник топографического отдела при управлении наместничества Маньчжурии. Через него проходит тайная переписка резидента с пекинским министерством внутренних дел. Топограф сообщил, что адресата переписки — а за день из Владивостока иногда приходит до десяти шифрованных писем — зовут Фунги. Я проверил его личность и выяснил, что так зовут владельца дома на Аскольдовской улице, где несколько дней был прописан один из приказчиков магазина Тунитая.

— Почтовый ящик? — сообразил Лыков.

— Точно так, — подтвердил старший агент. — Прослеживается связь: китайский резидент — его почтальон — наместничество в Маньчжурии — МВД в Пекине. Видимо, мы имеем сильную организацию ханьской разведывательной службы во Владивостоке. Глубоко законспирированную и решающую много задач сразу. Создать такую под силу только выдающемуся человеку. И кажется, я установил, кто это.

Поручик и питерцы молча ожидали продолжения. Докладчик не заставил их долго ждать:

— Судя по всему, его настоящее имя Хунтанхао. Профессиональный разведчик, получил хорошую школу в русско-японской войне, где был двойным агентом — и вашим, и микадовским.

— Почему вы решили, что тут именно он? — встрепенулся Насников. — Разведки всего мира стараются избегать сотрудничества с двойными агентами. Кто предал раз, предаст и второй.

— Я нашел следы Хунтанхао-Тунитая в архивах МВД, — уверенно парировал монгол. — После войны он сделал большой карьерный скачок. Еще при императрице Цыси, заметьте. Сначала служил в ли-фань-бу, то есть в министерстве застенных владений. Оттуда перешел в знаменитый департамент цензоров, в ду-чжа-юань. Это было секретное и очень влиятельное ведомство, глаза и уши императора. Оно следило за соблюдением законов, а главное, за чистотой нравов в бюрократической среде Китая. Что-то вроде вашего корпуса жандармов… Затем наш герой получил назначение полицмейстером города Гирина, а через два года возглавил минь-чжен-сы — департамент внутренних дел при сунь-фу, то есть губернаторе, всей Гиринской провинции. И получил к своему имени приставку ти-фа-сы.

Насников счел необходимым объяснить командированным:

— Очень важная деталь! Она говорит нам о том, что на эту вроде бы второстепенную должность шпиона назначил сам богдыхан[63].

Монгол дал шефу выговориться и продолжил:

— Последняя должность нашего героя была еще выше: советник при самом цзун-ду, вице-короле всей Маньчжурии, по-вашему наместнике. И тут грянула революция. Самое интересное, что Хунтанхао-Тунитай пережил ее без особых потерь. Вице-короля турнули, а его оставили на секретной службе. И послали главным резидентом сюда, во Владивосток. Думаю, понятно почему.

— Да уж понятно, — вздохнул Олег Геннадьевич. — Тут теперь такое творится. Сразу несколько конфликтов сошлись в одной точке. А именно — на Миллионке. Отсюда корейские инсургенты руководят борьбой с захватчиками, а японцы пытаются их извести — раз. Здесь же маньчжуры готовят сепаратный договор с той же Японией о переходе под ее флаг, а прикончить их пытаются уже китайцы — два. Далее, где-то на Миллионке прячутся переговорщики Внутренней Монголии, которая хочет присоединиться к Внешней как к независимому государству — три…

— Китайская разведка ищет их с той же целью — чтобы прикончить, — вставил Оюулунбиельды.

— …Здесь же зимуют атаманы шаек хунхузов — четыре. А они, кстати, связаны с триадами — тайными уголовными союзами южного Китая. Существует собственно владивостокский туземный преступный мир, и главари его скрываются здесь же — пять. И наконец, в кварталах Миллионки поселились русские бандиты навроде Большого Пантелея. Друг у друга на голове они сидят, что ли?!

Насников хватил кулаком по столешнице и виновато улыбнулся:

— Не сдержался.

Алексей Николаевич напомнил:

— Есть еще китайская полиция при Лединге, которая ведет свою игру.