Читаем На краю пропасти. Экзистенциальный риск и будущее человечества полностью

Мы редко думаем таким образом. Мы направляем внимание на здесь и сейчас. Даже тем из нас, кто глубоко озабочен нашим долгосрочным будущим, нужно в первую очередь сосредоточиться на том, чтобы у нас вообще было будущее. Однако, обеспечив экзистенциальную безопасность, мы дадим себе время проанализировать различные доступные варианты будущего и решить, какой из них подходит нам лучше всего. До сих пор философия морали главным образом рассматривала негативные ситуации: как избежать неверных действий и плохих исходов. Изучение позитивных ситуаций только начинается[510]. В период долгого раздумья нам нужно будет разработать состоятельные теории, которые позволят нам сравнить потенциальные великие достижения наших потомков в масштабах эпох и галактик.

Живущим сегодня людям, включая меня, вряд ли суждено узнать итоги этого раздумья[511]. Но у нас есть уникальный шанс претворить его в жизнь.

В ходе долгого раздумья нам нужно будет найти окончательный ответ на вопрос о том, какое будущее оптимально для человечества. Это может быть как истинный ответ (если категория истинности применима к моральным вопросам), так и ответ, к которому мы все придем по итогам идеального процесса размышления. Возможно, прийти к одному ответу окажется невозможно и сохранится ряд спорных моментов и неоднозначностей, которые нельзя будет логически разрешить. В таком случае нашей целью станет поиск будущего, которое лучше всего примирит между собой оставшиеся варианты[512]

.

Нам не нужно будет доводить этот процесс до конца, прежде чем двигаться вперед. Главное – достаточно точно понять, чего примерно мы хотим, прежде чем предпринимать смелые и потенциально необратимые шаги, каждый из которых вполне может закрепить важные аспекты траектории нашего будущего развития.

Например, лучший из возможных вариантов будущего может предполагать физическое усовершенствование человечества путем улучшения нашей биологии на генетическом уровне. А может, в нем люди получат свободу принимать поразительное количество новых биологических форм. Но если мы слишком рано пойдем по любому из этих путей, могут возникнуть сопряженные с этим экзистенциальные риски.

Если мы радикально изменим собственную природу, то заменим человечество (или, по крайней мере, Homo sapiens

) чем-то новым. Возникнет риск потерять самое ценное, что есть в человечестве, даже не успев это постичь. Если мы разнообразим свои формы, то человечество окажется разделенным на части. Мы можем лишиться неотъемлемого единства человечества, которое позволяет нам прийти к согласию при выборе лучшего из вариантов будущего, и вместо этого ввязаться в бесконечную борьбу или вынужденно пойти на неудовлетворительный компромисс. С подобными рисками могут быть сопряжены и другие смелые шаги: например, если мы расселимся за пределами Солнечной системы и создадим федерацию независимых миров, каждый из которых пойдет в собственном культурном направлении.

Я не хочу сказать, что нужно противиться таким изменениям в положении человечества, ведь вполне возможно, что без них мы не сможем в полной мере реализовать свой потенциал. Я просто отмечаю, что таким смелым шагам должно предшествовать долгое раздумье[513]. Или, по крайней мере, раздумье достаточное, чтобы мы могли осознать последствия конкретных перемен. Нам не стоит спешить при выборе пути. Обеспечив экзистенциальную безопасность, мы практически гарантируем себе успех, если пойдем вперед медленно и осторожно: это наша игра, и ошибки в ней могут быть только невынужденными.

Что мы можем сказать о процессе долгого раздумья? На мой взгляд, оно станет не единственной задачей человечества в этот период – будет и много других прекрасных проектов: мы будем дальше накапливать знания, повышать благосостояние и укреплять справедливость. Многие люди того времени проявят лишь сдержанный интерес к долгому раздумью. Но именно долгое раздумье сильнее всего повлияет на характер нашего будущего, а потому оно и станет определяющей приметой времени[514].

Возможно, процесс пойдет главным образом в интеллектуальных кругах, а возможно, в него будет вовлечена и более широкая общественность. В любом случае нам нужно будет проявлять огромную осторожность, чтобы на него не повлияли предрассудки и предвзятость участников. Как Джонатан Шелл сказал о подобном предприятии, “даже если бы к такому начинанию привлекли всех до последнего жителей Земли, в нем оказалась бы задействована лишь бесконечно малая доля людей из поколений прошлого и будущего, а следовательно, им следовало бы действовать с осторожностью и скромностью небольшого меньшинства”[515]. Хотя в обсуждении должны учитываться все точки зрения, еще важнее, чтобы оно было прямым и четким. Не стоит забывать, что главная его цель не в том, чтобы просто получить благосклонность живущих, а в том, чтобы вынести вердикт, который выдержит проверку вечностью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Философия музыки в новом ключе: музыка как проблемное поле человеческого бытия
Философия музыки в новом ключе: музыка как проблемное поле человеческого бытия

В предлагаемой книге выделены две области исследования музыкальной культуры, в основном искусства оперы, которые неизбежно взаимодействуют: осмысление классического наследия с точки зрения содержащихся в нем вечных проблем человеческого бытия, делающих великие произведения прошлого интересными и важными для любой эпохи и для любой социокультурной ситуации, с одной стороны, и специфики существования этих произведений как части живой ткани культуры нашего времени, которое хочет видеть в них смыслы, релевантные для наших современников, передающиеся в тех формах, что стали определяющими для культурных практик начала XX! века.Автор книги – Екатерина Николаевна Шапинская – доктор философских наук, профессор, автор более 150 научных публикаций, в том числе ряда монографий и учебных пособий. Исследует проблемы современной культуры и искусства, судьбы классического наследия в современной культуре, художественные практики массовой культуры и постмодернизма.

Екатерина Николаевна Шапинская

Философия
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян – сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, – преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия
Что такое философия
Что такое философия

Совместная книга двух выдающихся французских мыслителей — философа Жиля Делеза (1925–1995) и психоаналитика Феликса Гваттари (1930–1992) — посвящена одной из самых сложных и вместе с тем традиционных для философского исследования тем: что такое философия? Модель философии, которую предлагают авторы, отдает предпочтение имманентности и пространству перед трансцендентностью и временем. Философия — творчество — концептов" — работает в "плане имманенции" и этим отличается, в частности, от "мудростии религии, апеллирующих к трансцендентным реальностям. Философское мышление — мышление пространственное, и потому основные его жесты — "детерриториализация" и "ретерриториализация".Для преподавателей философии, а также для студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук. Представляет интерес для специалистов — философов, социологов, филологов, искусствоведов и широкого круга интеллектуалов.Издание осуществлено при поддержке Министерства иностранных дел Франции и Французского культурного центра в Москве, а также Издательства ЦентральноЕвропейского университета (CEU Press) и Института "Открытое Общество"

Жиль Делез , Жиль Делёз , Пьер-Феликс Гваттари , Феликс Гваттари , Хосе Ортега-и-Гассет

Философия / Образование и наука