На пепелищах наших домов

Дорога нырнула вниз, и Шмель стал притормаживать, чтобы «УАЗ» не разгонялся слишком сильно. Небольшая плотина, перегораживающая водоем, оказалась во вполне удовлетворительном состоянии, хоть дорожное покрытие на ней в некоторых местах и слезло, обнажая голый бетон.

Миновав пруд с черной водой, они опять поехали в гору, но стоило им взобраться на вершину холма и преодолеть еще пару десятков метров, как дорога вновь пошла вниз.

Шмель тихо матерился сквозь зубы, но мелькнувший в стороне указатель с названием города явно прибавил ему уверенности. Неуютно он себя чувствовал, что ли, после перерыва в водительском стаже в двадцать лет?

– В том журнале, что мы в кабинете нашли, я читал про Мензелинск. Там написано, что в первые дни после Войны оттуда какая-то трансляция шла, – вспомнил башкир. – Кто-то называл себя президентом, приказывал собраться и получить направления на работы. А потом началась стрельба прямо в эфире и больше ничего не было.

– Ага, думаю, в первые недели после Войны таких президентов целая куча выискалась, – заметил Ершов. – Да и потом, честно говоря, тоже. Тут, как и у нас, каждый дурак по-своему с ума сходил.

– Кто президент, кто халиф, кто красный комиссар, а кто – господь бог, – согласился лейтенант.

– Как думаете, а это чисто наши заморочки или на Западе так же? – вдруг задумался Азат. – Ну, у нас же сами знаете, за сто лет три власти сменились, и дураков всегда хватало. А как у них там?

– Да то же самое, – уверенно проговорил Ершов.

– Это почему? – Лейтенант тоже заинтересовался. Похоже, что ему, как и Азату, до этого не приходила в голову такая простая мысль.

Нет, конечно, все были уверены, что и другие города выжили. Но возможности выбраться из Челнов не было, так что воспринималось все, происходящее за пределами Автограда, чуть ли не как на другой планете. В большинстве своем люди из переходов-то за все двадцать лет ни разу не выходили. Ну и чего говорить, если от «домиков» до «Энергетика» полтора часа дороги всего, и то попробуй добраться, какие тут другие города….

– У них все то же самое, – ответил боец. – То же расслоение в обществе. Что в Америке, что в Германии, что во Франции и в других странах. Вон, в Штатах южных белые с флагами Конфедерации и пикапами, а где-то и негры. В Германии еще за семьдесят лет до Войны в фуражках с черепами и с «сюрикенами» на рукавах ходили – думаешь, не будет таких, что вспомнят об этом? Да и мигрантов из мусульманских стран тоже немало, едва ли не больше, чем у нас…

Возможно, Ершов и дальше продолжил бы высказывать свою точку зрения, но увидел на заправке по правую сторону от дороги баннер. На нескольких сшитых между собой простынях было написано: «Вы въезжаете на территорию Мензелинского острога. Во избежание происшествий свяжитесь с нами по первому каналу и обозначьте цели».

– Предупреждают, однако… – заметил Шмель. – Серьезные ребята.

– И вежливые, – добавил Азат.

– Останови, – попросил лейтенант и потянулся к рации. – Свяжусь с Полковником, сообщу. Хрен знает, что от них ожидать можно, машину полную баб туда везти точно не стоит.

– Надо на связь выходить в любом случае. – Шмель плавно затормозил, останавливая машину. Отпустил руль и размял пальцы. Башкир заметил, что костяшки на них побелели от напряжения. – Если те парни с головой дружат, то о нас уже доложить должны.

– Лейтенант вызывает Полковника. Повторяю, лейтенант вызывает Полковника. Как меня слышно, прием.

– Полковник на связи, – ответил из динамиков голос, слегка искаженный помехами.

– Мы добрались до окраины Мензелинска. На заправке баннер, предлагают связаться с ними и поговорить. Обозначить намерения. Дождаться вас или ехать самим? Прием.

– Езжайте сами, – несколько секунд спустя ответил Полковник. – Мы встанем в отдалении, постараемся укрыть машины. Только не рискуйте и не геройствуйте. Обозначьте, кто вы и откуда, скажите, мол, хотите разузнать, что в мире происходит, может быть, топлива купить, если у них есть излишки. При любых подозрениях валите оттуда… – Старик задумался и вдруг добавил: – Серьезно, парни, не рискуйте, не хочу потерять группу своих лучших бойцов. Как поняли. Прием.

– Вас поняли, – ответил лейтенант. – Выполняем. Конец связи.

– Черт, – сорвалось с губ у Азата, которому, похоже, наконец передалось напряжение остальных членов разведгруппы. – Черт.

– Что такое? – спросил Ершов.

– Да суемся хрен знает куда. – Башкир помотал головой. – В очередной раз.

– Ну а ты зачем к нам напросился тогда? – усмехнулся лейтенант. – Чем этот раз принципиально отличается то того, чтобы по Челнам бродить? Или даже от сегодняшнего похода в Биюрган?

– Тем, что крепость их не зря так называется, как мне кажется, – подметил Азат. – И если мы туда войдем, то просто так уже не выйдем. А без прикрытия? Может, хоть снайпера снаружи оставим? У меня «псошка» есть, пусть кто-нибудь займет позицию. Какой-никакой, но аргумент.