На пепелищах наших домов

– Ага, только без пристрелки этой «псошкой» можно разве что гвозди забивать. Да и разделяться не стоит… Короче, посмотрим. – Лейтенант уже успел настроить рацию на первый канал. – По большому счету с нас брать нечего, машины у них наверняка есть, стволы тоже. Может, и нормально все выйдет. Как к ним обратиться-то?

– Да крепостью и назови, – предложил Ершов. – К тому же они и сами себя так зовут.

Лейтенант согласно покивал, надавил на тангенту и произнес:

– Гости вызывают «Крепость». Гости вызывают «Крепость». Меня слышно, прием?

Ему пришлось еще дважды повторить это, прежде чем рация зашипела и сквозь помехи послышался голос.

– «Крепость» слушает. Кто такие, откуда? Прием.

– Мы с запада, – ответил лейтенант, видимо, не решившись сказать, откуда именно они едут. – Хотим узнать, что дальше на востоке происходит. Купить бензина немного, если есть. Продадите? Прием.

– Вы с байларской дороги едете или с М-7? Прием.

– С байларской, – ответил лейтенант и посмотрел на Азата. Тому оставалось только утвердительно кивнуть.

– Тогда езжайте прямо, пока не упретесь в поворот. Дальше на первом же перекрестке сворачиваете направо, а потом на втором – налево. Если увидите разграбленный супермаркет, значит, все правильно. Там вас встретят. Как поняли? Прием?

– Знаешь, где это? – спросил командир у башкира.

– Примерно, – задумался тот. – В самом центре города устроились, значит. Там театр рядом, помню.

– Гости, как поняли? Повторить маршрут? Прием, – напомнил о себе собеседник.

– Поняли, повторять не нужно. Едем. Конец связи.

* * *

– Охренеть, – сказал Баранов, к тому времени забравшийся в салон. – Действительно, крепость.

Они остановились у супермаркета. Чуть дальше по дороге стоял дом из красного кирпича, все окна которого без исключения оказались забраны разномастными решетками. На самом верхнем, четвертом, этаже стены в двух местах были обрушены вниз. Из проломов торчали стволы пулеметов, судя по размерам, крупнокалиберных.

На крыше появился мужчина, который помахал им рукой, предлагая повернуть и ехать дальше. Шмель снова тронул машину и последовал его указаниям. И только когда здание супермаркета перестало закрывать вид, они поняли, что этот дом – всего лишь небольшая часть «крепости».

Когда-то здесь был жилой квартал, Азат еще помнил его: несколько одинаковых домов в самом центре города. Вроде местные за густонаселенность называли их «муравейником» или как-то так.

Сейчас дворы оказались огорожены стеной из бетонных плит высотой метра в два с половиной, увитой сверху колючей проволокой. Все двери, выходившие на внешнюю сторону, заварили, а окна закрыли решетками.

Ворота поразили башкира сильнее всего. Они оказались огромными, не иначе как от авиационного ангара, и дополнительно были укреплены наваренными крест-накрест рельсами. Приводилось в движение это чудо фортификационной мысли подъемным краном, стрела которого торчала из-за ограждения.

Что без строительной техники тут не обошлось, стало ясно сразу. Один лишь забор – страшно представить, сколько туда вложено сил. Да и чтобы решетки смонтировать, нужно было не только собирать их по всему городу, но и установить, что без люльки или крана проделать не получится.

По сторонам от въезда стояли вышки, но даже отсюда было видно, что пулеметы там установлены калибром попроще – ПКМ. За орудиями дежурили люди, но наблюдали они больше за окрестностями, то ли опасаясь нападения мутантов, то ли подозревая гостей в какой-нибудь хитрости. Один, правда, приветливо помахал им.

Шмель остановил машину перед створкой, которая медленно поползла вверх по направляющим, открывая взглядам «булатовцев» двор крепости. Внутри былы припаркованы с полдесятка машин, переделанных под реалии нового мира, и большой бензовоз на базе камазовского тягача. Периметр охраняли несколько вооруженных автоматами бойцов.

– Да, у этих бензин на пару стволов не сменяешь, – заметил Ершов, когда Шмель тронул машину.

– И их либо кто-то жестко прессует, либо они охренительно трудолюбивые, – добавил Баранов.

– Думаю, и то, и другое, – кивнул лейтенант. – Неуютно. Впрочем, как и в чужих переходах.

Мужик, управлявший краном, что-то крикнул и махнул им рукой, указывая, где можно припарковаться. Они последовали его совету. Шмель заглушил двигатель, который замолчал, тихо потрескивая на сыром и холодном воздухе, и вся группа выбралась из машины.

Из подъезда одного из домов навстречу им вышел высокий мужчина, внешний вид которого можно было охарактеризовать не иначе как аристократическим. Его густые волосы оказались зализаны назад, а на лице росли аккуратно подстриженная борода и пышные усы. Серые глаза смотрели из-под густых бровей внимательным изучающим взглядом.

В целом он напоминал Азату то ли кого-то из офицеров имперской армии, как их показывали в кино, то ли портрет одного из последних царей, изображенный в учебнике по истории. Сходство дополнялось строгой одеждой, похожей на мундир, только без знаков различия.

Мужчина вышел вперед, заложил руки за спину.