На перекрестках судеб

После смерти сына я не выдержала. Стресс перешел в тяжелейшее психическое расстройство. Меня долго лечили. И не только лечили. Вы же понимаете, что дает человеку пребывание в подобном заведении. В больнице я научилась ненавидеть людей. Именно тогда родилась мысль о мщении. «Мне отмщение, и аз воздам…» — повторюсь, именно так формулировала я новую миссию. Почти как у Толстого в «Анне Карениной»… грешные люди берутся судить, нет, уже не помню точно его слов… Эти слова пылали в моем мозгу тем самым катером. Вот только смыслом я и с ней, и с Богом расходилась. Понимаете, иначе у меня не получалось… Да и не хотелось иначе…

Анфиса родилась инвалидом. Диагнозов на две страницы. Немудрено — у матери сначала стресс, потом килограммы препаратов — тут и взрослый не выдержит. Когда врачи узнали, часть лекарств сняли. Часть заменили. Но было поздно.

Дочь родилась недоношенной. А потом оказалось, что проблемы не только в раннем рождении. Я разрывалась между больницами и бизнесом — лечение Анфисы стоило недешево. В России и Беларуси подобные пороки пока не лечат, а европейские клиники выставляют заоблачные цены. Приходилось крутиться. Помогали родители. Мама и свекровь ухаживали за внучкой по очереди. Ездили с ней в Швейцарию, часами просиживали в больницах.

Когда положение стабилизировалось, я забрала ребенка к себе. Наняла няню. И переехала в Н*. Хотелось быть ближе к объектам своей миссии. Затаилась. Квартиру купила на имя Маруси Михайловны. Еще одну, в вашем доме, сняла. Это чуть позже, когда план был готов. Второй план.

Сначала мне хотелось их просто уничтожить. Медленно, наслаждаясь страхом и унижением ненавистных мне людей. В тот трагический день, вернее, в ночь накануне, Осман рассказывал мне о параде планет. В памяти это явление до сих пор ассоциируется с гибелью любимых людей и ненавистью к ее виновникам. В ту пору муссировалась идея о скором конце света. И у меня появилась идея…

Конец света и конец жизни преступников — красивое совпадение, не правда ли? Символично. Фантастично. Хотели сказку — получите сказку. Так появился сценарий — небо, выстроенные в угрожающий человечеству ряд планеты и ожидающие своего конца злодеи.

Купила фуникулер. Убедила Марусю Михайловну воспользоваться паспортом деда с заимки. Враги сами подсказали выход: на него со взрывом они и свалили все грехи. Ну, и я повелась на символы. Хотелось мстить демонстративно, чтобы другим неповадно было. Упивалась грядущей торжественностью момента. Еженедельно ездила в Минск, где похоронены мои мальчики. Рассказывала им о каждом своем шаге. Дура!

Но об этом потом…

В тот день я приехала на пункт управления фуникулером. Дождалась посадки — на входе поставила Марусю Михайловну. Женщина поначалу упиралась, опасалась, что узнают. Пришлось ее подгримировать. Заплатить хорошо. Она за деньги на многое согласна — вбила себе в голову, что внуков должна сама в люди вывести. Вот и балансирует по грани между жадностью и муками совести.

Наконец, «гости» собрались. Начали подъем. Тросы были с утра подпилены. Оставалось лишь ждать. Один лопнул над пропастью. Кабинка провисла. Я отключила свет. Наслаждалась ситуацией. Вы и представить себе не можете, как наслаждалась! Как последняя сволочь…

Заснеженные горы, темные пятна леса. Потрясающей красоты небо. Звезды… мои, нет, наши с Османом звезды. А перед глазами кабинка… Я слышала, о чем говорили мои враги. Заранее позаботилась. Видела их панику. Швейцарская оптика ночного видения полностью соответствовала своей цене.

Я ликовала. Они были потрясены. Сломлены. Доведены до предела. Кто-то плакал, кто-то матерился. Кто-то пытался открыть дверь и выпрыгнуть. Они вспомнили меня! И поняли, что к чему. Мне даже прервать заготовленное видео пришлось. Загалдели, принялись обвинять друг друга.

Вот только в чем? Нет, гибель мужа прошла фоном. Эти нелюди вопили о другом, о том, что дали мне живой уйти. Не отправили вслед за родней. Не купили мое молчание. Не запугали, как остальных.

Я искусала до крови губы, слушая их откровения. Кляла себя, что не запаслась огнеметом. Представляла, как бы их сейчас уничтожила. Всех разом. Царапала ногтями стены. И уже решилась на крайнее… Плакала и торжествовала одновременно — вот, мол, последние ваши слова, гниды, теперь никого и никогда больше не подкупите, не запугаете, не уничтожите…

А потом как отрезало.

Ну, испугаются они, поистерят напоследок. Ну, улетят в пропасть. И все?

И поняла, что мне этого будет мало! Они меня самого дорогого лишили, а саму оставили мучиться! Будто привязали к могиле, где мои любимые лежат! Приковали. Пожизненно…

Хожу по земле, а на ногах кандалы с куском гранита. Ноги в кровь стерты, сердце все той же кровью обливается. Помните, у Толстого «Живой труп»? Классика! Ведь сколько таких по миру бродит. Вот, одна перед вами. Любуйтесь!

Два года смотреть на себя в зеркало не могла. Не я, понимаете, не я! И Бог с ними, с преждевременным старением и некрасивостью. Душа не моя! Взгляд не мой, отражение — будто мертвец с того света смотрит. Мысли не мои. Характер. Чувства…