На переломе, или Пуля для тени

За выполненную транспортировку еще дополнительных мешков, Шалаева по возвращении в Хабаровск на автостоянке ждала полностью «нафаршированная» электроникой новенькая Тайота Марк II. И несколько пачек долларов в ее бардачке. Этим Мирзо Азимов дал понять офицеру, что бизнес и службу не просто можно, но и нужно совмещать.

Скандал разразился через полгода этой совместной «работы». Причем по случайности. Шалаев уже был так уверен в своей непогрешимости, что забыл объемный пакет с порошком прямо у себя в кабинете в шкафу. А уборщица, протирая полки, случайно уронила его и рассыпала порошок. Ну и, естественно, опасаясь последствий, поставила в известность об этой неприятности дежурного по части офицера.

Поняв, что это, возможно, наркотик, тот сообщил в особый отдел. Хозяина кабинета подполковника Шалаева быстро найти не смогли, а прибывшие по сигналу спецы установили, что содержание пакета – героин.

Позже на упаковочной бумаге обнаружили отпечатки пальцев самого подполковника и нескольких неизвестных. Вскоре выяснилось, что одним из этих неизвестных …был некто Мирзо Азимов, подручный знаменитого таджикского наркобарона Мирали Намиева, по кличке «Шах».

Тогда, в начале 1991 года закрыть это уголовное дело оказалось вполне реально. Деньги плюс нужные связи, и вдруг – уголовное дело о перевозке наркотиков в одно мгновение превращается в некую обычную в то время, просто «неприятную историю». И единственное, чем тогда официально поплатился подполковник – было лишение его одной золотой звездочки на погонах. А неофициально – определенной суммы в американской валюте всем нужным людям.

Но ведь это были не последние деньги! Потом, именно за еще доллары и благодаря связям Азимова, его позвали в столицу, где были найдены нужные люди в новом российском Министерстве обороны, кторые и помогли с должностью, восстановили в звании.

А когда уже в Московском «Пентагоне» на Арбате полковник Шалаев у себя в кабинете вдруг увидел нескольких своих генералов в сопровождении «предпринимателя и друга России» Мирзо Азимова, он вообще поверил в свою непотопляемость и верховенство власти денег.

Именно тогда, в первые зимние дни наступившего нового 1992 года, он вместе с Азимовым продумают и решат, как продолжить свой наркобизнес на территории независимого Таджикистана. Полковник Шалаев отправлялся в «тьму-таракань» и брал на себя ответственность за полный контроль над российскими и таджикскими армейскими спецподразделениями. А Азимов – за транзит порошка в Европу, который ему продолжал поставлять его бывший компаньон – Мирали Намиев, по кличке «Шах». Так что теперь была «своя» вся цепочка от границы до места сбыта.

Кстати, коллеги из военной контрразведки сообщили Николаю Большакову, что у «Шаха» есть сын – полевой командир по кличке «Хирург». Это Ширали Намиев. А эту свою «врачебную» кличку его сын получил за то, что продолжил дело отца, и вербовал обедневших жителей кишлаков у границы на транспортировку наркотиков с территории Афганистана через речку Пяндж. Кому везло, и его не убивали, и не арестовывали пограничники, и товар оказался по эту строну реки, тот получал до тысячи долларов. Если же товар оказывался потерян, то «Хирург», тот самый Ширали Намиев, отправлял такого человека «за долг» в Пакистан, где местные хирурги разбирали его тело на органы….

Специально оперативно отправленные в дом к Намиевым спецназовцы, никаких документов и даже ни одной фотографии, по которой можно было бы опознать «Хирурга», найти не смогли. Как стало известно немного позже, полевой командир Ширали Намиев якобы поклялся уничтожить Большакова, и подчистил за собою…

– Запомни, Николай, – внимательно всматриваясь в лицо Большакова, неторопливо говорил седой майор из военной контрразведки, прослуживший на территории Таджикистана более десяти лет. – «Шах» был среди боевиков фигурой влиятельной, но очень независимой. Он буквально подмял под себя множество полевых командиров. Несколько месяцев назад, во время серьезного разговора отец Мирали Намиев, в порыве гнева, застрелил своих двух командиров – афганских моджахедов, которые попытались заявить ему о своей неподконтрольности.

– К слову, своего сына Ширали, – продолжал майор, – того самого полевого командира по кличке «Хирург» – Намиев – старший, любил больше остальных своих детей. Старался всегда показать его исключительность. Чуть ли не младенцем увез его и еще какого-то ребенка, вроде по имени Али, из Таджикистана за границу. Поэтому, мы даже не имеем не то, что фотокарточки, а даже словесного портрета.