На перепутье

Внизу, у подножия лестницы, Тару ожидала еще одна более неожиданная встреча. Эйдриа Касс, подстерегая фотографов, вышагивала по фойе в чем-то, напоминающем фермерский комбинезон, серебряных сапогах в западном стиле со шпорами из носорога, золотого цвета жакете и в пурпурном взбитом парике. Тара снова повернула к лестнице, как будто что-то забыла, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. И тут налетела прямо на Леона. Она мрачно взяла его под руку и повела вниз по лестнице, где они единодушно издали одобрительный вздох, завидев выплывающую из боковой двери Блэр, которая напоминала сверкающий рождественский шарик, способный затмить все другие украшения на огромном дереве. Белое атласное платье идеальными фалдами спадало до носков украшенных топазами туфелек, воротник с топазами и бриллиантами бросал яркие лучи на слегка загорелые плечи. Ее улыбка была такой же сверкающей, как и драгоценности. Их блеск отражался в ее карих глазах. Блэр Готард выглядела идеальной хозяйкой дома.

— Ах, Эйдриа, — Блэр обняла свою гостью, — ты собралась затмить нас всех, не так ли?

— Угу. Придворный шут у знати, — засмеялась та. — Кто сегодня будет сидеть рядом со мной в санях? Денни?

Блэр полюбовалась бриллиантовой буквой Б на золотом ногте. Ее мать никогда не простит ее, если в газетах рядом с ней появится государственный чиновник. А как раз таким чиновником и была Денни.

— Нет, в первых санях помещаются только шесть человек, и я хочу, чтобы мальчиков-девочек было трое на трое. Ты ведь не обидишься, Денни, милочка? — И, не дожидаясь ответа, добавила: — Вэн, будь душкой, своди Денни и Сиделл в бар, налей им выпить. Рядом с тобой, Эйдриа, будет сидеть Кронан. Поторопитесь. Снег уже лежит, да и другие гости скоро начнут прибывать.

Леон помог Таре надеть манто.

— Ты выглядишь потрясающе, — прошептал он. — В этом платье и музейных украшениях, ты будто сошла с классического фриза.

«А ты, — подумала Тара, поправляя мех у зеркала в холле, но видя только его фигуру в смокинге, скульптурные черты и пронзительные зеленые глаза, — ты все еще выглядишь как мой атлет, как… бог. Но кто ты теперь на самом деле?»

Кронан Хаген открыл дверь и вышел в патио как раз в тот момент, когда последние лучи солнца исчезли за горизонтом. Теперь едва можно было разглядеть цепочку лимузинов, которая, подобно темной змее, вилась по дорожке, и множество яхт, доставивших гостей. Единственным звуком, доносившимся до него, было сдержанное ржание лошадей, все еще впряженных в сани.

Он всегда будет думать об этом доме как о доме Маргарет. Она отдала это имение Блэр и Перри в качестве свадебного подарка двадцать пять лет назад, но Блэр за это время абсолютно ничего здесь не изменила. Мебель, предметы искусства, а также большинство слуг остались теми же, что и при ней. Все самое лучшее. Как и сама Маргарет. Кронан порадовался, что Маргарет решила присутствовать на сегодняшней вечеринке. Ее спокойная изысканность ясной звездой сияла среди разношерстных гостей и придавала ему уверенность, потому что присутствие множества знаменитостей, с которыми у него не было ничего общего, несколько выбивало его из колеи.

За долгие годы Кронан научился собирать деньги на благотворительные цели. Главное — заставить кого-нибудь раскошелиться в присутствии других толстосумов, которые в такой ситуации давали больше, чем если бы к ним обратились персонально. Он тяжело вздохнул и повернул к дому. Сегодня Блэр превратит это в игру: взносы только от статуса и тщеславия людей, страдающих одной и той же социальной болезнью.

Как мало на самом деле люди знают друг о друге, подумал он, снова возвращаясь к своей постоянной теме. Мы можем общаться друг с другом в течение многих лет и никогда, даже мельком, не увидеть внутреннюю жизнь человека, особенно его тайных мучений. Помедлив на пороге, чтобы собраться с духом перед тем, как присоединиться к остальным, Кронан молча поблагодарил Господа за то, что ни один из них не имеет представления, какими угрызениями совести он мучается. На какую-то секунду ему вдруг показалось: если он сейчас переступит этот порог, то сделает первый шаг к аду, потому что собирать деньги на новое крыло еще больший грех, чем все его остальные прегрешения. Он не должен этого делать! Но о том, чтобы избежать этого, даже и мечтать нельзя, ему придется этим заняться.

Томимый беспокойством, Кронан направился в сторону своего хорошего друга и настоящей хозяйки, которая стояла с гостями в конце длинной комнаты. Маргарет поцеловала его, как ему показалось, с такой же благодарностью за его присутствие, какую и он ощущал к ней за то, что она здесь. Они были почти одного роста, и он уловил легкий запах жасмина, когда ее серебристо-белокурые волосы коснулись его щеки. Она открыла золотой портсигар, взяла сигарету и предложила другую Кронану, затем дала ему прикурить от золотой зажигалки и закурила сама, нетерпеливо выдыхая дым.