На поводу у сердца

— Остин, — вместе с невесомым дуновением ветра шелестит мой тихий голос. Я упираюсь раками в его живот с твёрдым намерением отодвинуться, но, чувствуя, как вмиг напрягаются мышцы его пресса, мной всецело овладевает лишь одно желание — нырнуть рукой под ткань его майки и ощупать каждый кубик без каких-либо помех. Но я, конечно же, этого не делаю, и потому мы так и продолжаем стоять с плотно прижатыми лбами, его рукой, отсчитывающей удары моего сердца, и моими сцепленными пальцами на его хлопковой майке.

Картина архистранная и неловкая для нас обоих, но ещё никогда я не ощущала себя столь правильно с ним рядом. Будто на своём месте. Дома. В своём личном безопасном укрытии, в котором могу спастись даже от сверхъестественного шторма.

Но могу ли? Могу? Есть ли у меня хоть один шанс на спасение?

Стоит задаться этим вопросом, как неоднократные сигналы моего смартфона на корню уничтожают всю веру в лучший исход, врубают здравый смысл и быстро заставляют меня отшагнуть от Остина назад, а его — подозрительно нахмуриться.

— Кто это тебя так сильно хочет? — спрашивает он с заметным любопытством, отмечая длинную череду звуков входящих сообщений.

— Не знаю… Скорее всего Эмилия, — натягиваю на губы максимально непринуждённую улыбку, пряча под ней сотрясающее всё тело волнение, пока вчитываюсь в послания того, кто хочет меня чересчур сильно и крайне неадекватно для одного человека.

Unknown: «Если»

Unknown:«Не желаешь»

Unknown:

«Создать»

Unknown:«Проблемы»

Unknown: «И своим близким тоже»

Unknown:«Не забывай»

Unknown:«Кому»

Unknown: «Ты принадлежишь, Лина».

От страха, близко граничащего с удушливой паникой, меня прошибает до леденящего пота. Какая же я всё-таки наивная и глупая девочка. О чём я вообще думаю? На что надеюсь? От этого шторма мне ничто не поможет укрыться. Адам не только меня уничтожит своей мощью, но и всех в моём окружение, кто попытается мне помочь.

В состоянии аффекта я начинаю беспокойно озираться по сторонам, но кроме воркующей неподалёку влюблённой парочки и группы катающихся на скейтбордах подростков больше никого подозрительного не замечаю.

Чёрт бы побрал Адама! Он что, приставил ко мне невидимку? Как такое возможно, что я ни разу его даже мельком не замечала? Где он? Кто он? Как он всё видит и слышит? А может, их несколько? Ужас! С каждым днём это начинает напрягать меня всё больше — спокойствия я уже давно лишалась, но скоро лишусь ещё и ума.

— Что такое, Ники? Кого ты так выискиваешь? — тревожный тон Остина отрывает меня от поисков долбанного шпиона, а его теплая рука на моём лице слегка притупляет панику, что тут же накатывает по новой, когда айфон опять начинает звенеть в моих руках.

Unknown: «Не забывай и то, что я не буду предупреждать дважды».

Дочитываю сообщение и шустро отрываю от себя ладонь Остина, что теперь выглядит вконец обеспокоенным моим странным поведением.

— Да что с тобой такое?! Кто и что тебе написал, раз ты так занервничала? — он порывается вытянуть из моей руки смартфон, но к счастью, я успеваю закинуть его обратно в сумку.

— Ничего. Со мной всё нормально. Просто показалось, что кое-кого увидела.

— Кого?

— Не важно.

— А написал кто?

— Тоже не важно.

— Это ещё как понять?

— Что?

— У тебя появились от меня секреты? — его вопрос бьёт наотмашь.

Если бы только знал, Остин, если бы только знал. Но ты не узнаешь. Никогда.

— Какие секреты, Остин? Конечно, нет, — иронично усмехаюсь я.

— Нет, говоришь? Тогда покажи телефон.

— Чего?

— Покажи, кто тебе написал.

— Ты прикалываешься? — вскидываю брови в удивлении, стараясь унять дрожь в коленях.

— Давай показывай, — повторяет он помрачневшим голосом, выставляя руку вперёд, всем своим видом доказывая, что он не шутит.

— Не буду, Остин. С каких это пор мы лазим по чужим телефонам? — от страха непроизвольно отодвигаю сумку подальше от него.

— А с каких это пор ты мне что-то показывать боишься?

— Ничего я не боюсь! — пытаюсь звучать убедительно, однако голос предательски сипнет.

— Тогда покажи, и закончим дискуссию.

— Нет. Я не буду ничего показывать.

— Значит, скрывать тебе всё-таки есть что?

— Нет, нечего, но я не собираюсь тебе показывать свои переписки. Не слышал об уважении к чужой личной жизни? — произношу и тут же прикусываю язык, замечая, как Остин резко меняется в лице.

— Личной жизни? Так у тебя кто-то появился? — его откровенное удивление задевает меня до глубины души.

— А что? Ты считаешь, на меня никто посмотреть не может как на женщину? — выплёвываю я, не скрывая обиды.

— Нет, Ники… Нет… Я так не считаю… Просто… — он ненадолго запинается, будто не может подобрать нужных слов.