На пределе

Пятница для меня, вообще, пролетела незаметно, потому что в этот день случилась проверка под названием «запланированная эвакуация». Если у нас в управлении подобные явления встречали едва ли не с аплодисментами и фанфарами, потому что выдавалось свободное время на «подышать» свежим воздухом, то здесь всё было несколько иначе. А именно, сотрудники отдела, принимались вытаскивать из сейфов и компов важную информацию, теряя драгоценные минуты. На мой удивлённый взгляд разводили руками и отвечали «Не спрашивай». Я, собственно, не спрашивала, наблюдая за преступной, на мой взгляд, неторопливостью действий. Когда стопки папок и электронные физические носители были собраны, мы вышли в коридор, затем на аварийную лестницу, которой, к слову, в обычное время никто никогда не пользуется, ибо находится она в самой дальней части здания, имеет весьма крутые ступени и, вообще, выходит на задний двор, где никого и никогда нет. Уже там народ собирался в группы под руководством начальников различных отделов, куда примкнули и мы. Оказалось, что нужно было отчитаться о том, кто и что успел собрать.

Как выяснилось чуть позже, такие проверки нецелесообразны, потому что в случае возникновения чрезвычайной ситуации, мы либо даже до первого этажа не дойдём, потому как проблема будет устранена в считаные минуты пожарным расчётом напротив, либо спецотрядами на дежурстве, либо умрём за короткие секунды в случае взрыва.

В общем, вялость сотрудников ясна. Лень, она, знаете ли, разной бывает!

На выходных с Прокопенко встретится не получилось. Они с Яной свалили из города на кемпинг, пока у Женьки было время. Не скажу, что не нагрелась на них, могли бы и с собой взять. С другой стороны, я понимала, что парочке хочется провести время наедине. Поэтому два дня я занималась тем, что собирала и упаковывала вещи, готовясь к переезду, смотрела фильмы и всячески отгоняла от себя мысли о проклятой запонке, которая нет-нет, да всплывала в мыслях. А всё из-за Прокопенко, чтоб его гады покусали. Надо было ему заикнуться, что-таки выловил заместителя директора фармацевтической компании и даже имел беседу с женщиной, которая наотрез отказалась рассказывать хоть что-то?

Короче, все выходные меня не отпускала эта ситуация, а в понедельник, когда меня вызвали в отдел кадров, стало уже не этого.

Миловидная женщина лет сорока, протянула мне договор на аренду жилого помещения и мило улыбнулась.

— Внимательно изучаете, подписываете и несёте в КЭЧ, где вам выдадут ключи. Это можно сделать уже сегодня, если начальник вас отпустит.

У меня, надо сказать, слов не было. Наверное, если бы я сама искала квартиру где-то поблизости, потратила бы времени куда больше.

У начальника отдела мне удалось отпроситься только благодаря коллегам. Воронов оказался принципиальным мужиком, но коллективного давления и упоминания о том, что Арестов ускорил процесс получения жилья сделали своё дело. В квартирно-эксплуатационную часть я примчалась, аки счастливая козочка сразу после обеда. Сделав всё как надо, и получив ключи, тут же принялась вызванивать Прокопенко, который вместо того, чтобы порадоваться вцепился мне в ухо.

— Ага, молодец, Виноградова. Короче, тут такая задница, Мелкая, у меня слов русских нет, чтобы описать.

— Чего? — нахмурилась я, пропустив неприятное обращение мимо ушей.

— Замдира фармацевтической фирмы, она же Полозова, раскололась. Запонки эти с зажимом были куплены в качестве подарка для одной из мелких сотрудниц, некой Грачёвой. Та помогла ей сильно с контрабандой какого-то лекарственного препарата из-за рубежа. Это дело сейчас передали на проверку, но не в этом суть. Попытались пообщаться с подозреваемой, но та в отказ пошла, мол не получала никаких подарков и в целом понятия не имеет в чём дело.

* * *

Я хмыкнула задумчиво и вперила взгляд в подъездную дверь дома, где находилась моя новая квартира.

— Наблюдение выставили?

— Обижаешь! Сегодня же всё оформили, — протянул Женька и вздохнул. — Виноградова, у тебя есть хоть малейшая мысль на эту тему?

— У меня их много, — склонила голову вправо, когда из подъезда вышла мамочка с ребёнком за руку. — Во-первых, нужен повторный допрос или протокол от коллег, которые теперь будут заниматься замдирой. Есть вероятность, что женщина врёт и пытается кого-то прикрыть. Во-вторых, не исключать возможность правдивости данного заявления. И простой фармацевт на деле может оказаться контрабандистом, замешанным в связях с преступной группировкой. Тоня Селезёва тоже была простым начальником отдела кадров торгового комплекса, если ты помнишь. В-третьих, кто сейчас ведёт дело?

За всей беготнёй я как-то совершенно забыла об этом вопросе.

— Третьяков, конечно, кто ж ещё. Ваклонский после того инцидента Потапову ещё нескоро доверит подобные дела, а я как-то не особо в теме, чтобы перехватывать налету.

Я только хмыкнула в ответ на это.

— Если Третьяков ведёт, то я переживать не буду. Он с самого начала в группе был, думаю разберётся. Меня другой вопрос волнует.

— Какой?