На пределе

Я незаметно вздохнул и задумался. Они же используют её. Сто процентов, вернут в штат и выставят наблюдательную группу. В противном случае этот ублюдок провернёт ещё что-то, чтобы прогнуть её. И что тогда, Стагаров? Нужно быть в наблюдательной группе и желательно подальше от спецов Тарана. Иначе конфликт интересов неизбежен.

— Пока рано говорить о её возвращении, но мы боимся, что, в противном случае, будут и другие жертвы.

Лиза побледнела и сжала губы, а я вдруг вспомнил, как она стояла в оцеплении на набережной. Мне было погано. Я знать её не знал ещё, но мне тогда уже было погано, а что будет, если она ежедневно будет ходить по краю лезвия и рисковать собственной жизнью? Что если этот урод найдёт способ её умыкнуть из-под наблюдения и запереть в подвале с духами, как было в прошлый раз?

От одной только мысли об этом у меня нутро закипело.

— Что он задумал? — я спрашивал прямо. Был уверен, что у них есть мысли на этот счёт, но ни один из них не нашёл что сказать.

— Сложно понять. Мы предполагаем, что он хочет таким образом отвлечь наше внимание от чего-то более важного, как при захвате торгового центра. В ту ночь через границу в Чечне протащили груз, зачистив заставу, — он говорил так, будто там не наши пацаны были, а духи. — Тревогу подать никто не успел, а бардак и неразбериха препятствовали скорому поступлению информации до нас. Ещё часа полтора мы попросту не знали, что провернул Амир.

— Думаете, у него есть шанс использовать Виноградову?

— Я же говорю, что мы не понимаем, чего он от неё хочет. Возможно… Лишь, возможно, конечно, что она ему приглянулась, и его извращённые ум и фантазия способствуют проведению новых игрищ, — сказано было с усмешкой, и я клянусь, растёр бы её кулаком по этой роже, но Волк вовремя хлопнул по плечу, видя, как я напрягся.

Во время операции «Закат» мы узнали, что этот псих собирает группу смертников для создания волны терроризма. Аргена взять не удалось, но я точно помню, что говорил один из его подчинённых на допросе. Лизу должны были нашпиговать гранатами и вышвырнуть в центре города. Не могу быть уверенным, но похоже на то, что он хочет довершить начатое. Впрочем, пусть разрабы и выясняют, что он задумал. Я просто порву ему глотку, когда он подберётся к ней. И никто. Вообще, никто меня не остановит.

— Мы предоставим материалы, будьте добры изучить как можно скорее. Завтра начнём работать, а вам ещё обсуждать с Тараном тактику его тренировок.

— Приняли.

Когда мы вышли из кабинета, каждый с папкой содержащую важную информацию и пошли вниз по коридору. У меня возникла абсолютно дурацкая мысль, но я не мог устоять, чтобы не поговорить с причиной своей шизофрении наедине и попытаться вправить ей мозги.

Поэтому, когда мы проходили мимо аварийного выхода, я отстал от парней, прихватив за локоть девушку, а затем затолкал её в дверной проём, прикрыв дверь.

— Что? — Оперативница была явно недовольна, если не сказать, что зла.

— Поговорить хочу.

— Мог бы…

— На едине, — перебиваю её, зная что скажет. — Зачем тебе Арген? Без тебя бы взяли.

— Издеваешься? Держать серийного маньяка на улице и не выполнять его требования, когда есть угроза чужой жизни… Нельзя быть таким черствым, Стагаров!

Я шагнул к ней, заставив отступить и прижать пятую точку к подоконнику.

— Это я чёрствый?

Лиза поменялась в лице, пристально глядя мне в глаза. Не знаю, о чём она подумала, но видел, как меняются эмоции одна за другой.

— Послушай. Мы, кажется, всё обсудили…

— Ты снова пытаешься меня успокоить, Лиза? — хмыкнул я. — Я хочу, чтобы ты поняла, во что ввязалась. Эти ребята не ставят себе цель сохранить наши жизни. Сотрудники для них лишь оружие. А ты вообще идеальный вариант для внедрения в стан противника. И поверь, если такое будет возможно, они запихнут тебя так глубоко в тыл Амира, как только смогут, — я поднял руку и погладил нежный подбородок, не в силах удержаться от этого. — Сейчас, скорее всего тебя вернут к своим, чтобы наблюдать за дальнейшими действиями Аргена. А этот ублюдок, почти наверняка знает куда тебя занесло. И будешь ты, как между молотом и наковальней, а нам с ребятами только и останется, что молчаливо наблюдать за тем, что происходит.

Она умолкла, но я мог по взгляду сказать, как страшно и не по себе ей было.

— Я не могу остаться в стороне, Слав. Если убьют кого-то из моих ребят, пока я буду здесь мяться в нерешительности, я себе никогда не прощу, понимаешь?

Понимаю. Конечно понимаю, ведь сам в том же положении постоянно. Лиза боец и прятаться она не будет. Но вся проблема в том что я по натуре человек, который всегда несёт щит перед людьми, за которых жизнью отвечаю. А сейчас вынужден заделаться в наблюдатели к той, кого от себя не смог оградить.

— Я просто… Переживаю, понимаешь?

Виноградова усмехнулась и отвела подбородок от моих пальцев.

— Ты не за меня переживать должен, да? И вообще это всё странно. Мы не знаем друг друга совсем. Что-то было по пьяни, но… У тебя ведь другая жизнь.