На пределе

Я вздохнул и отхлебнул горячего чая, взглянув на часы. Слишком поздно, Таня должна была уже вернуться.

Взяв телефон, я набрал её номер, но она не ответила на вызов. И это начало нервировать. Отыскал в записной книжке номер её сменщицы и только хотел активировать вызов, как на экране высветилось лицо Тани.

— Да, Слав. Звонил?

Голос такой запыхавшийся

— Опять коробки таскаешь. — возмутился я. — Тань, серьёзно, что ли?

— Слав, нет. Я не таскаю. Просто складываю всё по полкам. Домой хочу, сил нет. Ты уже вернулся?

— Да, только что. Тебе долго ещё?

Таня чем-то зашумела, и я никак не мог идентифицировать этот звук.

— Через час или два, тут работы вагон. Я уже Светку позвала на помощь. Ложись без меня спать, ладно? Я на такси приеду.

— Уверена? Давай я встречу.

— Ну что ты под дверями будешь стоять? Тебе нельзя сюда, меня начальница не поймёт, когда на камерах увидит. Я приеду, всё хорошо.

— Ладно, но будь пожалуйста, осторожна, — нахмурился я.

— Хорошо, — улыбнулась она в трубку. — Люблю тебя. Пока

— Пока.

Положив телефон на стол, я уставился в окно, за которым давно стемнело. Интересно, Виноградова сейчас чувствует тоже, что и я? Прогорклое одиночество, что уже давно поменяло вкус и перестало облегчать отдых.

Качнув головой, я подхватил кружку с чаем и поплёлся на балок, чтобы подышать воздухом, проверить на месте ли машина наблюдения, а после спать пойти, но так и не ушёл, когда услышал разъярённый голос Виноградовой снизу.

— Нет! Какого хрена ты вообще мне звонишь, мудак?! Я сказала, что больше никогда не хочу тебя ни слышать, ни, тем более, видеть. Ты мне всю жизнь исковеркал, сукин сын! Подохни где-нибудь под забором, как и собирался!

Она сбросила вызов и звучно шмыгнула носом, давая понять всем, кто ещё возможно не спит и точно так же вышел на балкон, что безбожно ревёт. Всхлип, ещё один и тихое, но с ощутимой ненавистью:

— Ублюдок!

Думать не хотел, кто это был, но желание растерзать урода на куски и скормить волкам в зоопарке было настолько сильным, что вкус крови я ощутил на собственном языке.

Я мог бы отозваться. Мог бы спросить. Но в моих же интересах было не лезть к ней. Мало ли кого она так люто ненавидит. Говорят, где есть ненависть, там есть и боль, а боль возникает только тогда, когда человек небезразличен.

И я не хотел знать, кто этот человек. Сидел, сжимая кулаки, пока она не успокоилась, а потом ушел, допив уже остывший чай.

Спалось плохо. Снилась всякая ересь, какие-то дети. Волосы Виноградовой, её запах, слёзы, крики и боль. Боль и нежелание отпускать то, что так крепко держал.

Из сна вырвало чужое присутствие в постели. Тёплая Таня нырнула под одеяло и тут же прильнула к груди, ластясь нежной кошкой и скользя пальцами по груди.

Я знал, чего она хотела, но…

— Тань, я очень устал.

Замерла, глядя на моё лицо. В темноте там мало что можно было увидеть, да и при свете дня, я вряд ли бы отличился эмоциональностью.

— Слав, у нас уже давно не было хорошего секса. Я понимаю, что тот случай он… — она судорожно выдохнула, но продолжила. — Я что-то не так делаю? Больше месяца, Слав! Я думала, после командировки всё наладится, но ты словно… Словно деревянный!

И я не знаю, что ей ответить. Тупо не знаю. Просто не хочу и всё тут. Понимаю, что секс необходим, но это, блять, та ситуация, когда нет никакого физического влечения. Всё равно что пытаться возбудиться с помощью тумбочки или окна.

Таня тёплая, добрая, хорошая и уютная. Но не та, кого я хочу видеть в собственной постели. Не после Лизы.

И я не знаю, что мне с этим делать.

— Я устал, — ответил тихо и притянул её к себе. — Прости. Давай спать.

Как долго я смогу объяснять нежелание спать с ней собственной усталостью? Мне нужно что-то делать со всем этим.

Глава 12

Ночь выдалась ужасной. Звонок пьяного отца окончательно выбил меня из колеи. Когда я уходила от него, спешно собирая сумки, то думала, что никогда в жизни больше его не увижу и не услышу. Постоянное беспробудное пьянство на фоне непереносимости кого угодно сведут с ума, а останавливаться сам отец не умел. Слишком сильный абстинентный синдром не может перенести ни один человек без помощи специалиста, так стоит ли его в том винить?

Стоит. Я знала это наверняка.

— Где он? — вырвал меня из потока мыслей хмурый голос Каста.

Ярцов взглянул на часы и пожал плечами.

— Скоро будет.

Обстановка в кабинете совещаний была очень напряжённая.

Старый что-то говорил про Лисовского сегодня на обеде, кроя его нехилым таким слоем крепкого мата. Было трудно продраться сквозь него до сути яростного монолога, но я умудрилась понять, что Лисовского признали погибшим на какой-то спецоперации в Дагестане. И ребята действительно считали его мёртвым, пока Арген не потребовал его выдачи.

Последний, к слову, не звонил больше, но скинул сообщение, содержание которого я не хотела принимать всерьёз.

«Лисовский и Виноградова должны быть выданы нам в САР в течении недели»

Если во внутренних вопросах я ещё хоть как-то разбиралась, то с заграницей в знаниях были пробелы.