На прорыв времени! Дилогия (СИ)

Капитана в том бою спасло лишь то, что русские штурмовики, вызванные осторожной пехотой, сначала атаковали более опасные цели, коими посчитали исправные танки. На свою беду – хотя, может, и счастье – Дэвид открыл огонь из зенитного пулемета, чудом уцелевшего во всей этой бойне. Реакция последовала незамедлительно: двухмоторный самолет русских огрызнулся пламенем. Пули британца пощадили, но одна, более везучая, разнесла его пулемет на куски. Некоторые из которых полетели прямиком в лицо танкисту.

Он тогда потерял сознание от боли и не видел, как его вытаскивали и отправляли в тыл. А спасший его боец, заряжающий командирского танка Симмонс, до конца боя не дожил, уже под вечер попав под удар советской артиллерии.

– Да уж, в этом дважды трахнутом Багдаде было жарко, – голос Мэнсона выдернул капитана из тяжелых воспоминаний.

– Были там? – поневоле заинтересовался Ройс.

– Ага. Стояли на берегу Тигра, держали мосты. Потом прикрывали отход.

– И до сих пор живы? – неподдельно удивился Дэвид. Оторваться от наступающих советских войск было с некоторых пор еще сложнее, чем от немецких.

– Не наша заслуга, – усмехнулся Мэнсон. – Просто русские остановились для перегруппировки и подтягивания тылов.

– Ладно, лейтенант. Что у нас с техникой? – Ройс решил не откладывать неприятное на потом и сразу узнать плохие новости.

– Да как сказать. У нас в батальоне две полностью комплектные роты и еще одна, укомплектованная на тридцать процентов. Вся техника на ходу, но у некоторых танков разные проблемы – у двух разбиты приборы наблюдения, еще у четырех проблемы с ходовой – ездить могут, но не быстро и не слишком долго. И тому подобная хрень.

– И как дела с ремонтом?

– А никак, – криво ухмыльнувшись, Мэнсон пожал плечами, а потом покрутил пальцем у виска. – Командование забрало всех ремонтников по каким-то своим надобностям. Мы, что могли, сделали, но на остальное у нас нет ни сил, ни средств, ни умений и навыков.

– Черт! – ругательство вырвалось само собой.

– Капитан, тут слух ходит, что нам вроде как дадут новые американские танки. Как думаете, это правда?

Вместо ответа Ройс неопределенно махнул рукой. Но после некоторой паузы все же заметил:

– Может, и дадут. Когда их у самих американцев будет в достатке. Сомневаюсь, что до нас очередь в ближайшее время дойдет.

– Понятно, – в голосе лейтенанта послышалось разочарование. – Сэр, собственно, мы пришли.

Офицеры стояли перед зданием, покрашенным краской какого-то грязного, неопределенного цвета. Облезлые стены вызвали в памяти капитана картинку из его недавнего больничного прошлого. Откуда-то из глубин сознания вылезла картинка набитого ранеными госпиталя, страшные стоны умирающих и этот страшный запах лекарств и смерти.

Дернувшись от нахлынувшего отвращения, Дэвид с усилием взял себя в руки и, глубоко вздохнув, вошел внутрь.

18 января 1947 года. Штаб командования Ближневосточного ТВД

– …и таким образом, товарищи. – Маршал Жуков сегодня был в хорошем настроении. Собранная им ударная группировка должна была буквально втоптать противостоящие Советской Армии войска Альянса в землю. А переброшенные, наконец, из освобожденной Европы войска превратили качественное превосходство еще и в количественное. – Через два дня в пять часов утра мы начнем наступление по всем фронтам нашего ТВД. Точно по плану «Уран». Задачи свои вы все знаете, так же как и знаете, что товарищ Сталин очень на нас рассчитывает. Мы должны выйти к Иерусалиму в течение недели – и никаких оправданий по срыву сроков я не потерплю!

Одному из лучших полководцев планеты нравилось воевать так, как он это делал сейчас – с прекрасной связью, мощнейшими механизированными корпусами под рукой и с постоянной поддержкой авиации. А также с отлично вооруженным, обученным и оснащенным русским солдатом в качестве главного козыря.

Во время последних наступлений Жуков чувствовал себя дирижером огромного, невероятно умелого и сыгранного оркестра. Это было нечто невообразимое – пустыни давали пространство для маневра, для «глубокой наступательной операции» в ее чистом, незамутненном виде. Казалось, что Советская Армия была огромным живым существом, глотающим группировки Альянса одну за одной и выплевывающим лишь жалкие остатки от некогда сильных частей.

А еще маршал немного, совсем чуть-чуть, завидовал Василевскому из-за великолепной победы последнего над японцами. И Жуков, понимая, что принять капитуляцию американского президента или английского короля он в ближайшее время не сможет, поставил своей целью заставить сдаться хотя бы Монтгомери и Эйзенхауэра – это не японский император, конечно же, но тоже неплохо. А очередь короля еще придет.