На пути к мечте

Стас проводил нас к сцене, удобно устроил возле барной стойки, велев симпатичному кудрявому бармену налить нам все, что мы пожелаем, и убежал. И теперь я смотрю на то, как он с гитарой на плече выходит на сцену, садится на стул, поправляет и проверяет микрофон, устраивает на коленях гитару – ту же самую, из светлого дерева, на которой играл в субботу дома у Мишки. На груди поверх футболки у него болтается кулон в виде гитары. Это я подарила его ему на 23 февраля. Тогда он сразу надел его и больше, видимо, не снимал. Во всяком случае каждый день с тех пор я вижу этот кулон на нем, и это приятно согревает сердце. «Надо сфотографировать его!» – бьется в голове мысль. Я поднимаю телефон и делаю пару кадров.

В толпе кто-то визжит, Сашка рядом со мной оглушительно орёт, и Стас, посмотрев в нашу сторону, улыбается своей кривой улыбкой. Я вспоминаю, что обещала ему хлопать громче всех, и, подняв руки над головой, хлопаю изо всех сил, хотя он ещё даже не начал петь.

– Добрый вечер, – негромко произносит Стас в микрофон, а потом сразу, не дожидаясь ответной реакции зала, ударяет по струнам. Я узнаю первые аккорды одной из песен "Нирваны" и вспоминаю один из концертов Курта Кобейна, где он, тоже светловолосый, в похожем кардигане, вот так же сидел перед зрителями в обнимку с гитарой и хриплым голосом пел свои песни. Только он тогда уже был мировой знаменитостью, а у Стаса – я точно знаю – ещё все впереди. Он легко берет ноту за нотой, поёт не фальшивя, чисто произнося каждое слово. Он рассказывал, что много лет занимался английским и до сих пор продолжает это делать, так что его правильное произношение и хорошее знание языка меня не удивляют. Удивляет – в хорошем смысле – меня другое: невероятная, мощнейшая энергетика, которая волнами исходит от Стаса и пульсирует по залу, передаваясь от зрителя к зрителю. Не почувствовать эту энергию просто невозможно, и я воспринимаю абсолютно как должное, когда после окончания песни Стасу аплодирует весь зал. Я хлопаю так, что, кажется, отбиваю ладошки, но мне все равно. Я хочу, чтобы он увидел, почувствовал, как я горжусь им, как мне нравится то, что он делает, как он поёт. Повернув голову к друзьям, я с радостью вижу, что хлопают и они. Энди склоняется ко мне через Сашку и кричит, пытаясь перекричать музыку – Стас вновь начинает играть:

– У него идеально поставлено дыхание! И диапазон мощный!

Я киваю. Я в этом совсем не разбираюсь и не знаю, как это – идеально (и не идеально тоже) поставленное дыхание и мощный диапазон, но Энди окончил музыкальную школу, он понимает в таких вещах, и, если он говорит, значит, так и есть.

Стас поёт что-то из "Металлики", "Скорпионс", "Аэросмит" – я узнаю не все, но с каждой песней продолжаю наслаждаться его голосом, его энергией, манерой его игры. Его пальцы ловко скользят по струнам, длинные, гибкие, умелые, и на несколько мгновений я теряюсь в пространстве, завороженно наблюдая за перемещением этих пальцев по грифу и практически не дыша.

А потом он начинает играть ее. Одну из тех песен "Бон Джови", которые я люблю больше всего. Когда я слушаю ее, у меня что-то переворачивается в груди. Я абсолютно точно не говорила ему, что люблю эту песню, мы вообще не обсуждали мои любимые песни у "Бон Джови", но каким-то невероятным образом он угадал. Он снова угадал.

– He says he’s so damn busy but he don’t do nothin' at all

So you get him on the phone, he was just gonna to call you

Says he was thinking about old times

And lookin' at your picture on the wall…4

Он поёт негромко и пристально смотрит на меня. Все время, что длится песня. Я тоже не отвожу от него глаз, и словно незримая ниточка протягивается между нами, тонкая, но прочная. И с каждой сыгранной им нотой, с каждым спетым словом я все отчетливее понимаю: я хочу его поцеловать. Я больше не хочу сдерживаться. Я хочу его поцеловать, и я хочу быть с ним.

Песня заканчивается, и Стас встаёт со стула, поклонившись. Что, уже все?.. Так быстро? Я и не заметила, как пробежали отведенные Стасу для выступления сорок минут…

– Спасибо, друзья, – говорит он в микрофон и улыбается. Ему хлопают так, как будто он действительно рок-звезда. И я хлопаю громче остальных.

– Браво! – кричит Сашка рядом со мной. Стас смотрит на нас и улыбается – уже только нам. А потом подмигивает и уходит со сцены. На ней немедленно появляются две полураздетые девицы, которые начинают кривляться и что-то вопить в микрофон. Я отворачиваюсь от сцены и смотрю на друзей. Сашка светло улыбается мне.

– Знаешь, Ритик, что я тебе скажу, – говорит она, перекрикивая громкую музыку. – Он великолепен. Он просто великолепен. Черт, подружка, я тебе даже завидую – такого парня себе отхватила!

– Прошу прощения? – вмешивается Энди.

– Милый, закрой уши! – отмахивается Сашка и улыбается ему. А потом вновь смотрит на меня. – Ритик, он же готовый артист. Такой голос, такая энергия!.. Ему не в клубах выступать, ему на сцену надо!

– Согласен, поёт и играет он, конечно, очень круто, – говорит Энди, допивая свое пиво. – Я кайфанул.