На пути у цунами

Шара грустно вздохнула и посмотрела на чайса с жалостью, видимо уже заранее записав его в покойники.

– Тогда желаю вам удачи, командор Витт'рио'норо, – кивнул я. – Надеюсь встретиться, если вам повезёт.

– Удачи. Она вам понадобится, – печально произнесла и тунгрита… А когда мы покинули стыковочный коридор и пошли обратно, на мостик корвета, растерянно спросила: – Ну и что теперь делать? Он конечно, храбрый, но нам сорвал всю операцию! Как теперь мы спасём «Запредельный полёт»?

– Посмотрим, – ответил я, симулируя задумчивость. – Как я уже говорил, мы не знаем возможностей его кораблей. А он был почему-то чересчур уверен в своих силах. До прибытия кораблей КИ меньше суток. Подождём, и если он так и не выйдет с нами на связь, то у нас будет ещё одиннадцать дней, чтобы вернуться и попытаться перехватить «Запредельный» на его последней остановке в пространстве Республики. Придётся тогда рассказать им о засаде, может, удастся убедить их изменить маршрут…

– Это Д'лоата убедить? Едва ли получится.

– Д'лоат – не единственный дзингай и командир на борту «Запредельного полёта». В любом случае сначала подождём до завтра.

Глава 49

Трион был «трудным случаем» среди тех, с кем мне приходилось общаться. Как я знал, его прототипом, как персонажа, был не кто иной, как Шерлок Холмс, от которого чайс и унаследовал свои методы: наблюдательность, внимание к деталям и способность делать логичные выводы из тех мелочей, на которые другие не обращают внимания. В частности, Трион был способен, изучив произведения искусства определённого народа, понять его психологию и типичную тактику, используемую на поле битвы.

Конечно, задачу провести Шерлока Холмса многие сочли бы, мягко говоря, слишком амбициозной, но я подбадривал себя тем, что и великого детектива, по его словам, сумели обмануть, кажется, четыре раза за карьеру. К тому же, в первую очередь, мне было необходимо не показать Триону, что я знаю о нём предостаточно, а вести себя так, будто мы познакомились впервые. То есть не дать ему подметить в моём поведении никаких мелочей, которые предупредили бы, что я что-то о нём знаю. Как мне казалось, пока у меня получалось.

Следующей, и более сложной, задачей было сделать так, чтобы Трион захотел не служить Империи и Лапладину, а стать союзником Республики и дзингаев или хотя бы нейтралом. Как этого добиться, мне пока было не ясно, учитывая, что с точки зрения противостояния грядущему вторжению йаазунь-лангов (которое теперь, в связи с моими действиями, могло ещё и приблизиться!) военная машина Империи была более удобна, чем разваливающаяся Республика. Или… всё же нет? В частности, ещё и с этой целью я поведал Триону историю сингхско-дзингайских конфликтов, чтобы он понял, сколько зла несёт жителям галактики власть сингхов и что в ней самой заранее заложены семена её же гибели. Из одних только кодексов дзингаев и сингхов такой специалист по культуре, как он, наверняка мог сделать достаточно выводов. Вот только у меня не было уверенности, что в итоге он действительно разделил моё мнение о сингхах и дзингаях…

Вообще-то некоторое время я даже рассматривал идею, чтобы попросту ликвидировать гениального чайса, заранее избавившись от всех угроз, которые он мог нести в будущем, и полагал, что это в моих силах, если организовать нашу встречу так, чтобы главную роль играло моё умение сражаться на мечах, а не его тактический и стратегический талант. Но… внезапно понял, что попросту не могу этого сделать.

Дело в том, что сейчас я сам был уже далеко не тем, что двадцать лет назад, когда попал в Далёкую-Далёкую галактику. Тогда моим основным побуждением было сохранить свою жизнь и именно ради этого бороться с Лапладином. Но позже… Сперва я привязался к Шаре, Мэйлу, Исазз, Эркину, и мне уже хотелось сделать эту галактику лучше и для них, не только ради себя и абстрактной победы положительной стороны над отрицательной. А потом дало о себе знать многолетнее обучение на дзингая у Ная Маарека. Может, я не во всём был согласен с дзингайскими доктринами, и пусть когда-то, ещё в начале обучения, организовал гибель Азики Рикска, что с точки зрения дзингаев уже было некоторым нарушением оных доктрин, но Рикск был мерзавцем, на котором негде было ставить пробы. Трион же, по крайней мере сейчас, не был негодяем! Наоборот, пока он выступал как защитник мирных народов от агрессоров. И убить его «просто на всякий случай» было неправильным поступком, который непременно привёл бы меня на тёмную сторону. Таким образом, оставался лишь путь убеждения, пока не совсем ясный мне самому…

Как я и говорил, прошло меньше суток, проведённых нами в той системе, куда нам приказали отступить, и передатчик, оставленный нам Трионом, заговорил его голосом, вызывая нас.

– Хочу уведомить вас, что эскадра Коммерческой империи уничтожена, – всё тем же спокойным тоном сказал чайс. – Вам разрешается вернуться в точку встречи. Нам нужно поговорить.