На развалинах мира

      - Иди ко мне. – Я прикрикнул на пса. – Иди сюда, сколько звать еще? Темнеет… Хворост нужен. Давай, пошарим малость, по округе. Мне одному, в лом – хоть мешаться будешь, под ногами.

      Дрова, припасенные для приготовления ужина, в самом деле, заканчивались. Впереди ночь – а у нас нет надлежащего укрытия. Нет, от дождя мы защищены надежно – навес, под которым расположились, выдержит любой ливень. Хотя его можно не опасаться – наверху тихо и нет никаких признаков непогоды. Хоть в этом проблем нет…

      Но ночь, тем не менее, есть ночь. И, после столкновения с крысами, а еще больше – ящером! – обезопасить себя, от возможной нежеланной встречи, не мешает. Огонь – вот самое надежное средство, держать любого хищника на расстоянии!

      - Добро… - Я натаскал к стоянке целую кучу ломаных досок, ветки, какие-то деревянные обломки стульев – до утра хватит. Будь здесь пара хороших, толстых бревен – мог соорудить настоящий, таежный способ обогрева и защиты. Достаточно расположить их правильно – но, увы… Пришлось обойтись тем, что есть.

      - Ложись…

      Черный привалился боком. Я запустил ладонь в густую шерсть. – Балдеешь? Меня, кто б, почесал… Ладно, не крутись – хватит на сегодня. Переночуем спокойно – и в подвал. А дальше…

      Что дальше, я не знал. Напрасно пытаясь уйти от всего, посредством этой прогулки-рыбалки, я лишь снова вернулся к старому. И уже предвидел, каким станет следующий день.

      - А дальше… Дальше - будет больше. Отправимся мы с тобой, куда глаза глядят. Не могу я всю свою жизнь на банки смотреть. Не жизнь это… Ты, как? Не против?

      Черный игриво прихватил мою руку зубами.

      - Не против. Так и запишем. Только, это… Поаккуратнее. Вроде, щенок еще – но клыки у тебя серьезные.

      Половина ночи прошла спокойно. Вода в озере, ставшая похожей в темноте на массивное пятно, почти не колыхалась – ветер, мешавший днем, утих и тишину бередил только сухой треск сгоравших сучьев. Постепенно, я провалился в сон…

      …Глаза открылись, словно мне кто вставил спички между ресниц. Ничего не понимая, я потянулся к луку – мало ли? Щенок заворочался, что ли? Но Черный беспробудно дрых, развалившись в опасной близости костра. Так почему я проснулся? Чувство опасности, кажется, молчит… Нет слышно никаких осторожных шагов, не доносится мерзкого запаха - ничего, что могло встревожить! И, все-таки… Что?

      Щенок вытянулся и угодил лапой в угольки. Взвизгнув, он отскочил, смотря перед собой испуганными глазенками.

      - Тихо…

      Я сжимал лук, не зная, куда его направить.

      - Тихо, уймись. Похоже, наш пикник перестал быть комфортным… Лучше помолчим.

      Пес, внимательно навострив уши, слушал. Уловил ли он тревогу в моих словах, или, еще что – но щенок вдруг прижался поплотнее…

      - Даже так? Ничего не скажешь, хороший признак. Никак, боишься? Хотелось бы знать – кого? А то вот я, хоть убей, ничего не слышу. Да и не вижу. Давай, родной, напряги уши. Тебе сподручней.

      Черный продолжал лежать подле меня, и, хоть озирался по сторонам, но не пытался залаять, или убежать.

      - Померещилось? Наверное, не стоило есть эту рыбу.

      Я успокаивал себя, но внутри волной поднималась тревога. Происходило нечто странное, чему я не мог найти объяснения…

      Неясное предчувствие чего-то страшного, нечеловечески жестокого, заставившее вскочить на ноги и озираться по сторонам. Я не мог объяснить причину, но, уже точно знал - сейчас произойдет нечто, свидетелем которого, стану! И, знал также, что лучше бы мне этого не видеть… Но я, напротив, всматривался до рези в густую темноту - и вскоре заметил на горизонте светящееся пятно. Оно быстро приближалось. Я стоял, не веря глазам. Самолет? Не может быть! Или... метеорит? Но почему я весь дрожу, словно пред мною сам Сатана?

      Ответ был получен в течение нескольких секунд. Тупоносая, мрачная в своем зловещем и легко угадываемом облике, сигара, пролетела всего в паре сотен метров от земли, оставив в облаках хорошо заметный инверсионный след. Она проскользнула в вышине, буквально обдав меня жаром раскаленных двигателей, и, в пару секунд исчезла где-то далеко на западе. Но даже одного мгновения, потраченного на ее рассмотрение, оказалось достаточно, чтобы я ощутил на сердце леденящий холод. А потом, что-то необъяснимое, чуждое и остервенело злое, буквально проявилось в сознании - я увидел все, что предшествовало появлению смертоносной птицы...

      ... Он заливал боль крепчайшим виски. Нога, раздробленная при падении лодки на лед, до сих пор давала о себе знать. Судовой врач выбыл из строя одним из первых - напоролся на стойку и из него вылезли все кишки. Ногу, начавшую покрываться синюшными пятнами, отрезал кок. Но, несмотря на то, что ее давно выбросили прочь, Он все время ощущал дикую ломоту в несуществующих пальцах... Чертов хирург, нашел время сдохнуть! А может, что и вовремя... От экипажа осталось меньше половины - большая часть разделила его участь, густо окропив все отсеки своими внутренностями. Никто не убирался - дисциплина стала падать с первых минут, а потом и вовсе, сошла на нет. Кок проболтался, рассказав уцелевшим подробности последнего сеанса с орбитальной станцией.