На шипах

К утру я с трудом оторвал больную голову от подушки. Всю ночь мне снился белый мерседес с тоннированными стёклами, удаляющийся от меня по шоссе. Я пытался его настичь, стуча шипами бутс по асфальту. Но лишь споткнулся и упал, провожая его отчаянным взглядом. Надо мною стояла Марина, я пытался встать, но не мог. Будто прилип к асфальту. "Ты мне поможешь?" – говорю, протягивая ей руку. Она смотрит на меня и отвечает: "нет".

Тут я и проснулся. Тревога никуда не делась, хороших новостей я не ждал и лишь надеялся, что стойкий запах кофе ударит по ноздрям и немного взбодрит перед тяжелым насыщенным днем. Пара глотков привела меня в чувства. За окном расцветала весна. Вдохнув свежий воздух, я не поверил глазам. Во дворе, под   едва зеленеющим деревом стоял белый мерседес. В трусах и тапках выскочил из подъезда, не взирая на ворчание сидящих на скамейке старух. Да и какое им дело до моей радости? Пропав на два дня, белый мерседес неожиданно вернулся к хозяину. Целый и невредимый, даже помытый от налипшей за зиму грязи, он блестел как сапфир. Я залез в бардачок. Кольцо тоже было на месте. На рулевой панели лежала скомканная записка, я развернул ее и прочел: "Простите нас пожалуйста".

Глава 13. Открытые чувства

Стадион гудит. Казаки в мохнатых папахах поют песни на южной трибуне. Поставленный дикторский голос громко объявляет составы. Двумя стройными колоннами игроки обеих команд выползают на поле из под трибун.

Матч очень важен для нас. Астраханский Вымпел стал открытием этого сезона. В десяти матчах они одержали восемь побед и отстают от нас всего на четыре очка. Поражение не лишит Пегас первого места, но может всерьез пошатнуть нашу уверенность в себе. А я и так ни в чем не уверен. Руки дрожат, а ком в горле не даёт дышать и вызывает тошноту. И дело здесь не только в ответственном матче, но и в том, что будет после него.

Мы нацелены на победу. Аршак и вовсе, как горный орёл, распушил перья и на то был свой повод. Кубковые подвиги самоотверженного голкипера привлекли внимание сильнейших клубов страны и сегодня на трибунах присутствовали скауты сразу трех столичных команд. Он знал об этом и был готов разбиться в лепешку лишь бы произвести на них впечатление.

– Не передумал? – сказал он мне в затылок, во время выхода команд.

– Нет. – Твёрдо ответил я, а самого пробрал холод. А вдруг она даст такой же ответ? Посеянное Аршаком семя сомнения дало свои плоды, которые посещали меня в виде приступов страха на протяжении нескольких дней.

– Ты только не трухай. Я тогда лишнего взболтнул. Уверен, что все будет хорошо. Она согласится.

Мы выстроились. Заиграл гимн. Я коснулся ладонью груди и почувствовал свое сердце. Сухие губы мямлили песню, а глаза искали Марину.

В ложе для почётных гостей она стоит рядом с Пегасом, гордо задрав подбородок. Пути назад нет и сегодня вне зависимости от исхода матча я поднимусь к ней и сделаю предложение. Пот сочится со лба от мыслей, что она откажет. Я гоню их прочь, искренне веря, что сегодня наши судьбы сольются в единое целое.

Хорошо быть таким, как Пегас. Смелым, берущим от жизни все, несмотря на любые преграды. Таким точно не скажут "нет". Я завидовал его решительности. Чего стоит трюк с ухом гостя, которое он чуть не оторвал на свой юбилей. Я бы так точно не поступил. Сделал бы замечание, вывел бы на серьёзный разговор и возможно ударил в ответ. Но я бы никогда не стал бы бить первым, особенно на глазах у гостей. Быть может по этому я вечно второй, а тот, кто бьёт первым, становится первым во всем? Похоже, что так оно и есть. Пегас уверенным шагом приобретал уважение, деньги и власть. После победы на выборах его водка бурлящей рекой потекла в столицу, наполняя бары и магазины. Легальная и не очень, она приносила огромные деньги, расширяя его влияние. Он уже мыслил о переезде в Москву, и теплом местечке в государственной думе. Его уважали и боялись все: от влиятельных джентльменов, до матерых хулиганов, которые вернули мой мерседес. Я был рад дружбе с таким человеком, который возвышаясь сам, тянул вверх и меня. Он был моим Дон Кихотом, а я его Санчо Пансо, только ветряные мельницы мололи золотые зерна.