На шипах

Жду, пока улягутся страсти. Смотрю на ликующих мальчишек и вспоминаю себя, когда я на этом же стадионе делал первые шаги в профессиональный футбол под зорким оком нестареющего Степана Ивановича. Его голос также звонок, как и двадцать лет назад. Да, было время, но оно безвозвратно ушло, оставив след впечатлений и воспоминаний. Родной город словно зазывает меня обратно, трескучим голосом тренера, запахом свежей травы и журчаньем реки, разделяющей его на две части.

– Растет смена! – Говорит Степан Андреевич, с пылом сжимая клешней мою руку – За одним Петровским идет другой, такой же безбашенный и своенравный.

– Привет, папа! – Кричит Витек. Он идет к нам на встречу с гордо выпяченной грудью, на которой блестит и болтается золотая медаль.

Я чувствую, что я дома. Обнимаю их, достаю из кармана билеты, приглашая на большой финал. По глазам сына и тренера вижу, что они в меня верят. Лебединая песня должна исполнить последний куплет. Сегодня выиграл кубок сын, а послезавтра это сделает его отец.

Витя торопится. За воротами его ждет мама. Гордая, с грацией пантеры Татьяна все так же прекрасна. Первая любовь навсегда остается первой, возвышаясь над всем иным. И пусть она холодна, как айсберг, затаивший большую обиду, я все равно ее люблю. Я знаю, что нет женщины прекраснее, мы бы и сейчас были вместе, если бы не ее бескомпромиссный подход.

– Привет! – Говорю я, а сам волнуюсь. Всматриваюсь в ее безразличный взгляд, в надежде найти искру. – Ты прочла письмо?

– Да прочла, но оно ничего не изменит. Ты уже давно сделал свой выбор.

– Знаю, что ты не придешь, но был бы рад увидеть тебя на финале. – Я протянул ей билет.

– Отстань от меня со своим футболом.

– Прошу тебя, приди. Возможно, это мой последний шанс добиться чего-то серьезного. Ты никогда не поддерживала меня с трибуны, сделай исключение хотя бы сейчас. Одно твое присутствие сделает меня сильнее.

Она замешкалась. В холодных глазах сверкнула искра, напомнив былые чувства.

– Пожалуйста, мам. Я тоже пойду. – Вклинился в разговор сын. – Это же не рядовой матч, а финал кубка России. Тем более там будет играть московский Спартак.

– Ну… – она глубоко вздохнула, словно делая небывалое одолжение. – Раз Спартак, то, пожалуй, схожу. Только мне нужно два билета.

– Зачем два? У Вити уже есть билет.

– Мне нужен еще один. Не пойду же я на твой футбол одна.

Я вытащил еще один билет, как раз последний. Больше у меня не было. Чувство радости оказалось не полным. Я даже не верил, что она согласится пойти на футбол, ведь она его ненавидит, считая главной причиной крушения нашей семьи. А в итоге идет, да еще и просит два билета. «Кто же этот второй?» – терзал я себя вопросом. Каждый раз, когда он всплывал в уме в животе и районе груди извергался вулкан эмоций, источающий лаву обжигающей ревности. Да, мы уже не женаты, былые отношения давно прошли. Но я все равно считаю ее своей и не готов ни с кем делиться. Неужели Марсель подбил клинья к матери моего ребенка? Как Пегас, пользуясь властью и силой, залез в мой дом, обокрасть мое сердце?

– И с кем же ты пойдешь? – Все-таки спросил я.

– А это уже не твое дело. – Она развернулась и ушла, гордой походкой проплывая по гравиевой дорожке, словно волшебная фея. В ожидании чуда, я смотрел ей вслед. Терзаемый ревностным чувством, ломал голову, кто же этот второй?

День подходил к концу. Я одиноко бродил по городу, где каждая улочка напоминала молодость и детство. Вихрь воспоминаний взмыл вверх, накрывая волной ностальгии. Я захлебывался в чувствах, родное Щепкино звало меня обратно в самое начало пути, когда я делал первые шаги, мечтательно рисуя будущее. И вот оно наступило. Я чужой в родном городе, призраки прошлого по-прежнему здесь живут, но никто не хочет меня видеть. Жена нашла кого-то другого, сын живет своей жизнью и даже Валера перестал быть мне другом.

Город погрузился во тьму, тускло подсвечивая улицы редкими фонарями. Обычно людный рынок совсем опустел. Я брел вдоль него, наступая на скомканный мусор. Мыслями я перемалывал прошлое: Валера, наперстки, Марсель. Прошло столько времени, а ничего толком не поменялось, разве что мы стали немного старше.

– Привет, спортсмен. – Раздался из темноты чей-то голос. Я замер, ожидая страшного. Было бы обидно получить арматурой по голове за пару дней до главного матча всей жизни. Глаза бегали по сторонам, в поисках путей отхода, но было так темно, что толком и не понятно, куда бежать.

– Разговор есть. – Повторил он, пытаясь прикурить. Пламя зажигалки осветило знакомое лицо. – Давай прокатимся.

Я вышел и сел в припаркованный рядом автомобиль. В машине кроме нас больше никого не было. Я нервно щелкал пальцами, разглядывая просторный салон.

– Будешь? – Спросил Марсель, предлагая сигарету.

– Да что-то не охота.

– И правильно! Говорят, что капля никотина убивает лошадь. Даже ту, что на скоку. Большую, белую, крылатую, не знающую поражений. Кап и все и нет кобылы. Отбросила она копыта…