На скамейке возле Нотр-Дам

– А можно все-таки узнать, как вас зовут? – Михаэль остановил своих дядек, как я потом узнала, две толстые колбаски были его родственниками со стороны матери, и быстро подошел ко мне.

– Таня, – сказала я и протянула руку.

– Миша. – Он слегка пожал мои пальцы. – Вы здесь надолго?

Я мысленно сосчитала оставшиеся дни и ужаснулась. Оказывается, я в Париже уже третий день.

– До воскресенья, – сказала я и вошла в лифт. Он отошел к своим дядькам, и двери лифта плавно закрылись за мной.

* * *

Полеты открывал уже знакомый Лене французский самолет «Мираж». Она заглянула в программу. Пилотировал его летчик с какой-то трудно читаемой фамилией. То ли дело фамилия Валли. Пять букв одинаково пишутся на всех языках. Правда, немного кажется не французской эта фамилия. Но Лена не особенный знаток. Она вздохнула и запрокинула голову в небо. Как бойкий фокстерьер, «Мираж» вырвался с взлетно-посадочной полосы на свободу. Очень быстро набрав высоту, он завертелся вокруг своей оси, молниеносно снижаясь: «бочки» следовали непрерывной спиралью. Казалось, сейчас он неминуемо врежется в землю. Толпа зрителей ахнула, сердце Лены ушло в пятки, но самолет, резво вывернувшись из последнего вращательного движения над самым полем, под аплодисменты зрителей резко ушел вверх и исчез за небольшим лесом. Через мгновение он уже развернулся и на очень высокой скорости, силясь догнать звук собственного двигателя, стал делать петли с переворотами, будто заходя в атаку и справа, и слева. Восторженные зрители бешено аплодировали. Лена мельком взглянула на Мари. Та что было силы отбивала ладони.

«Ишь, как хлопает потенциальному противнику», – почему-то с неприязнью подумала Лена и опустила свои руки.

Четыре минуты полета, заявленные в программе, окончились мгновенно. «Мираж», будто сам неудовлетворенный такой до смешного малой продолжительностью полета, рассерженно ворча, улетел за горизонт. С трибуны Лене были видны его фюзеляж и хвост, молнией мелькнувшие при посадке.

Потом в небе появился темно-серый, как все американские самолеты, истребительный бомбардировщик «F-15Е», но до него Лене уже не было никакого дела. До полета Валерия оставалось совсем не так много времени, и у нее стали от волнения холодеть руки и ноги, несмотря на то, что день выдался очень теплым для осени. После американца в небе еще резвилась всякая пузатая мелочь, а Лену уже прошибал такой озноб, будто на нее напала внезапная лихорадка.

Потом распорядитель полетов будто заторопился. Очередной самолет еще съезжал на боковую полосу, а из динамиков уже неслись строгие слова, звучащие, как мурлыканье. У французского диктора оказался мягкий парижский выговор.

– В небе самолет «С-27», пилотируемый летчиком первого класса Валерием… – И Лена услышала фамилию, которая в скором времени должна была стать и ее собственной. Она чуть не заплакала, оттого что оказалась соединена с самолетом, взлетающим сейчас в вихре страшного рева, странной и непрерывной связью. Ее душа раздвоилась и была одновременно и душой Лены, обычной московской девушки, стоящей в толпе и наблюдающей за небом, и душой самолета – умной машины, устройства которой она совершенно не знала, но будто знала душу самолета – сильную и отважную. И Лене казалось, что это она сама сейчас, одетая в металл, несется по взлетно-посадочной полосе. И это вовсе не Валерий, а она своими чувствами, своей энергией управляет серебристым металлическим телом, этими чуткими крыльями, этими шасси, работающими благодаря одной только ее мысли. В первый раз Лена чувствовала такое странное единение своей души со всем миром – и с самолетом, и с окружающими ее людьми, и даже с самой Землей – вне стран и континентов, на которой в этот момент, казалось, не было разногласий и противоречий, а были лишь леса, поля да небо в облаках. И она неслась в этом небе – невесомо и сильно, как одно из многих космических тел. Она бы даже предпочла, чтобы Валерий сейчас находился не там, внутри взлетающего самолета, а был рядом с ней, стоял на трибуне, как самый простой человек. Хотя ей было бы даже жалко делить свои ощущения с кем-то третьим, пускай этот третий и был на самом деле самым главным участником полета.