На службе их величеств

Граф Саамат подготовился к встрече и озаботился воздушным щитом, плавно исказившим потоки волшебных частиц. Он знал, оборотень почувствует чужака, едва тот окажется в одном с ним помещении.

Сонное облачко поплыло к Шардашу, но, к разочарованию Магистра магии, развеялось о защитные чары профессора. Тот занял оборонительную позицию, даже призвал меч, но, разглядев, кто перед ним, замер в ожидании.

— Доброй ночи! — поздоровался граф Саамат, растянув губы в улыбке. — Простите за столь поздний визит, но у меня к вам разговор. Перейдём в гостиную.

Шардаш не сдвинулся с места. Взгляд его приковал морок на мизинце Магистра магии. То ли профессору показалось, то ли сквозь него проступили очертания кольца.

— Запах, — наконец, тряхнув головой, произнёс Шардаш. Он убрал меч, но волшебной палочки из пальцев не выпустил. — На обеде и в Школе вы пахли иначе, поэтому я и не догадался. А в пальцах привыкли сжимать посох, верно, милорд?

— Первое правило мага — не иметь запаха. Своего запаха, — подчеркнул граф Саамат. — Когда имеешь дело с существом, способным почувствовать даже эмоции. Вы уловили шафран, верно? Не люблю этот парфюм, но когда играешь кого-то другого — самое то. Граф Элалий Саамат терпеть не может шафрана, это всем известно, — усмехнулся Магистр магии и провёл рукой по стене, легко нащупав все охранные нити. — Однако, если вы столь внимательны, господин Шардаш, перейдём к сути вопроса.

Шардаш ожидал продолжения реплики, но его не последовало. Магистр магии огляделся, с удивлением обнаружил следы иллюзий на стенах и нарочито спокойно прошёл в гостиную. Пусть первоначальный план пришлось изменить, но граф Саамат всё ещё контролировал ситуацию.

— Не знаю, что вам нужно от меня, милорд, и знать не желаю. Соблаговолите покинуть пределы комнаты, — профессор остановился на пороге гостиной и указал Магистру магии на дверь.

— Увы! — развёл руками граф Саамат. — Обещание есть обещание.

Магистр магии вытянул руку, и в ней оказался знакомый Шардашу посох. Волшебную палочку граф Саамат по воздуху переправил в левую руку. Понимая, что за этим последует заклинание, которое отразить или нейтрализовать профессору не под силу, тот задал напрашивавшийся сам собой вопрос:

— Какое обещание, милорд? Насколько я помню, кровных врагов у меня нет и…

— Это не месть. Обещание же дано женщине. Давайте облегчим друг другу жизнь? Вы не станете препятствовать мне, а я поклянусь, что наутро вы проснётесь живым и здоровым. Магическая сила тоже никуда не денется.

— Да что же вам от меня нужно?! — не выдержав, вспылил Шардаш.

— Фрагмент вашей памяти, — коротко пояснил граф Саамат. — Я вас усыплю, боли не почувствуете. Забудете всего лишь пару минут.

Посох Магистра магии засветился. Из него вырвалась пульсирующая огненная сфера и, шипя, поплыла к профессору.

— Это на случай сопротивления, — пояснил граф Саамат.

— «Огненный глаз», — прошептал Шардаш и отступил на шаг.

Он хорошо знал это заклинание, и как маг, и как оборотень. Прикосновение «Огненного глаза» парализовало, вызывало спазмы дыхания, блокировало нервные окончания высших тёмных существ. Если добавить в него дополнительный компонент, то оборотня или, скажем, вампира ждала долгая мучительная смерть от огня, выжигавшего тело изнутри. Но Магистр магии не вкладывал в заклинание всё, что могло покалечить.

Словно для сравнения, граф Саамат выпустил на волю сонное облако. Оно затрепетало рядом с огненным шаром, колышась от каждого дуновения воздуха. Тончайшая пелерина снов.

— Выбирайте, — Магистр магии разжал пальцы, и посох исчез.

Шардаш невольно перевёл дух.

Волшебная палочка в руках опытного волшебника смертельно опасна, но посох опаснее вдвойне. Не каждый может совладать со сконцентрированной в нём силой. Поэтому только магистры и доктора магических наук отваживались обзаводиться таким помощником. Риск действительно велик: посох мог запросто выпить из мага дар.

— Давайте договоримся, милорд, — профессору не нравился ни один из предложенных вариантов. — Вы скажите, что надлежит забыть, и я дам слово жизни, что никогда и никому…

— Я вам верю, но достаточно прикосновения руки, чтобы правда выплыла наружу, — вздохнул граф Саамат.

— Королева! — сдавленно простонал Шардаш.

Ну, конечно, кто ещё мог опасаться, что император прочитает его мысли? Ведь именно Темнейший мог погрузиться в сознание посредством прикосновений. Письмо самоуничтожилось, иных улик, кроме воспоминаний Шардаша, нет. Значит, либо королева отменила приказ, либо пожелала обезопасить себя.

Магистр магии подошёл ближе.

Облачко сонных чар колыхнулось и нависло над головой профессора. Тот почувствовал, как наливаются свинцом веки, но нашёл в себе силы сделать шаг, чтобы вырваться из-под влияния чар.

— Тревеус Шардаш, если вы опасаетесь за своё сознание, то с ним ничего не случится. Слово дворянина и мага, — были последние слова, которые услышал Шардаш до того, как погрузиться в сон.