На Сумеречной Стороне. Часть 2

— Какая разница? Это ничего не меняет.

В голове возник наш поцелуй — совсем не скромный для брата и сестры, — и я стыдливо потупилась, боясь, что он каким-то образом разглядит это на моем лице. Почему-то когда дело касалось Рафаэля, все тайны и секреты переставали существовать — словно он мог проникнуть так глубоко в чужие мысли, как никто другой, даже наделенный их силой.

Ноздри его широкого носа заметно вздрогнули, когда он шумно втянул воздух.

— О, родственные узы. — Рафаэль презрительно поморщился и вновь дотронулся до своего кольца. — Необходимый элемент, привнесенный обществом, чтобы расставить удобные для него рамки. Принято-не-принято, прилично-неприлично, оговаривается законом, традицией, религией или каким угодно богом… — ухмыльнувшись, он приподнял бровь. — Я могу перечислять бесконечно. Но думаю, вы, юная леди, достаточно умны, чтобы понять, что я хочу сказать. — Он поводил у меня перед носом указательным пальцем.

Я была настолько ошеломлена, что не ответила.

— Все это выдумки обычных людей, не имеющие к нам, нашему роду, никакого отношения. Мы не верим в их богов и не принимаем их законов. Их цепи, которые они сами на себя накладывают, не действуют на нас. Наоборот, они служат нам. Ибо нет ничего удобнее дергать за протянутые тебе нити.

Он довольно выдохнул воображаемый дым.

— Нет, я так не могу… — прошептала я, отодвигаясь от него.

Рафаэль поджал губы, и его тяжелые веки недовольно дрогнули.

— Позволь мне кое-что разъяснить тебе, дитя. — Он наклонился ближе. — И в этот раз я буду делать то, что, поверь мне, делаю крайне редко: я буду говорить с тобой откровенно. Ибо я уже стар, и, как бы я ни старался этого избежать, время работает против меня. — Его пальцы с хрустом сжались перед моим лицом, и от этого жеста внутри что-то дрогнуло.

В нашу сторону уже открыто глазели. Но на этот раз Рафаэль не обратил на них внимания.

Когда он снова заговорил, его голос звучал резко, а стальная интонация заранее отметала все возможные возражения:

— Наш великий род уникален. Но, увы, нас слишком мало, поэтому мы не можем позволить себе такую роскошь, как глупые рамки того общества, в котором, к несчастью, ты провела столько лет. Брачные связи между двоюродными братьями и сестрами никогда не были у нас в запрете…

Я слушала его, чувствуя, как холодок, появившийся ранее, перерастает в безотчетный ужас.

"А ведь она — его кузина". Колкость этого намека вдруг стала мне очевидна.

— Звезды не только наградили нас великой силой, но и дали нам чистую кровь, — бесстрастно продолжал Рафаэль. Золотой лев на его пальце сверкнул в ярком отблеске сверкающей люстры. — Нам неведомы серьезные болезни и генетические мутации, передающиеся в поколениях обычных людей. Поэтому все эти предрассудки… — он вскинул руку и дотронулся до моего лба. — Должны отсюда исчезнуть. И чем быстрее, тем лучше.

Он говорил так, будто это все решало. Будто бы все дело было только в биологии…

— Конечно, сейчас вы оба еще слишком молоды, чтобы говорить о браке, — дополнил он, причмокнув полными губами. — Но очень скоро из вас выйдет прекрасная пара.

Вердикт был однозначен до боли.

— Я же не одна из вас, — отчаянно выдохнула я, хватаясь за последнюю соломинку. Мне дико не хватало воздуха. — Разве красные не составляют пары только между собой?

— О, ты ошибаешься, дитя. — Мрак в его глазах отражал множество застывших фантастических личин за моей спиной. Их холодные, бездушные глазницы были словно продолжением его самого. — Цвет твоей формы — это только формальность. Мы должны были узнать тебя, только и всего. У нас никогда не было сомнений насчет твоего происхождения.

Нечто подобное я уже слышала когда-то от Майка.

— Вы не понимаете, — прошептала я, чувствуя, как все внутри переворачивается и беспорядочно стучит в груди. Я сделала от него шаг. — Майк… Он — моя семья. Я не могу… Мы не можем…

Забывшись, я повернула голову — и встретилась с ним глазами. Казалось, он знал, о чем сейчас говорит мне Рафаэль, потому что уже не слушал раздраженную отсутствием его внимания Джулию.

В этот момент между нами промелькнуло что-то, что я никогда не смогла бы объяснить или выразить словами. И, несмотря на то, что он сказал мне тогда в комнате, я снова видела его тоску.

— Что ж, даже лучше, — Рафаэль выпрямился и безжалостно закончил: — Тем прочнее будет ваш союз.

Глава 3. Заговор мятежников

Как-то незаметно исчез снег, и дни стали длиннее. В воздухе запахло приближением тепла, но деревья переодевались в зеленое неохотно, лениво. Словно ждали неведомой магической силы, которая возьмет и сделает это за них.

Что еще умеет это колдовство? Как насчет решения всех проблем? Или хотя бы делать тяжелые вещи простыми?

— Алекс, — донесся до меня голос мистера Честертона. — Ты нас слушаешь?

Очнувшись, я оторвала взор от окна и рассеянно кивнула. Учитель задержал на мне укоряющий взгляд. Он просил меня сосредоточиться.

— Итак, я позвал вас обоих сюда, чтобы обсудить наш план, — он указал ладонью в сторону сидящего напротив него Джейка.