На суше и на море. 1962. Выпуск 3

Раз в месяц устраивался официальный вечер отдыха для военных моряков, на который приглашались и научные работники. В таких случаях ужин отменялся. В зале отдыха устанавливали буфетную стойку, на которой расставляли бутылки с виски, соки. Доктор Адамс был главным виночерпием. Около буфетной стойки появлялись столы с холодной закуской и пирогами. Тут же в зале отгораживали эстраду, которую занимал самодеятельный джаз. Капеллан Золлер с аккордеоном, радиотехник Боб Грейс с губной гармошкой, фельдшер Батлер с гитарой, Дик Чаппель, аккомпанирующий на маленьком электропианино, — вот обычный состав джаза. Самым примечательным инструментом был большой оцинкованный таз. Из дырки, проделанной в центре таза, протягивали тросик к верхнему концу полутораметровой рейки. Нижний конец рейки упирался в дно таза. При пощипывании тросика слышались звуки, напоминающие контрабас. Ударяя ногой в крышку таза, можно было превратить его в ударный инструмент. На нем иногда играл кэптен Дикки. Как правило, джаз выступал в «форме» — широкополых самодельных войлочных шляпах и с цветными платками на шее.

Фельдшер Батлер украшал себя еще и ковбойским расписным поясом с кабурой, из которой торчала рукоятка револьвера. Выступала и «ледяная труппа», ставившая веселые скетчи на злобу дня. Душой театра и любимцем всех зимовщиков был никогда не унывающий, остроумный, мастер на все руки океанограф Билл Кроми.

В Литл Америке были и поклонники рок-н-ролла. Молодой радист Бойд Рассел до изнеможения копировал «короля» рок-н-ролла Эльвиса Пресли. Я как-то спросил радиста, обладавшего приятным голосом, что он находит хорошего в подражании Пресли. Рассел удивился моей отсталости. Я невольно рассмеялся, а он, смутившись, заметил: «Но ведь это модно у нас».

В заключение вечера демонстрировался фильм вне расписания. Его выбирали по большинству голосов. Иногда программа вечеров несколько изменялась, и выступления самодеятельности заменяла игра «бинго», похожая на наше лото. Выигравшие получали чеки на два-пять долларов, которые могли реализовать в лавке.

18 июня удалось установить двустороннюю радиотелефонную связь с Мирным. Я разговаривал с Оскаром Григорьевичем Кричаком, а Гордон Картрайт, американский метеоролог в Мирном, со своими соотечественниками в Литл Америке.

Взаимный интерес советских и американских полярников к жизни и работе друг друга был очень велик. Решили еженедельно устанавливать радиотелефонную связь между Мирным и Литл Америкой.

Эти переговоры стали очень популярны, и зимовщики обеих станций ждали их с большим нетерпением. Начальник связи Питер Рейнольдс внимательно следил за тем, чтобы эти переговоры проходили наилучшим образом, и всегда интересовался, довольны ли русские радисты работой своих американских коллег.

Отчеты о всех переговорах печатались в газете «Пингвин-пост».

В середине зимы многие зимовщики стали страдать бессонницей. Все, кому не спалось, приходили в столовую закусить и допить кофейку. Поскольку кухня ночью не работала, желающие перекусить и ночные дежурные сами готовили свои любимые блюда. Однако такая «самодеятельность» вскоре была запрещена, и для ночной смены стали выделять дежурного повара.

Совместно с Хозе Альваресом я проводил исследования атмосферной циркуляции над внутренними районами Антарктиды. Эта работа успешно продвигалась вперед, хотя и отнимала много времени, помимо 12 часов планового дежурства.

В июле разразилась сильная магнитная буря. Радиосвязь прервалась на три дня. Эти дни посвятили отдыху и хозяйственным работам. Перестирали белье, проявили заснятые пленки. «Парикмахер» Центра погоды Хозе Альварес привел в божеский вид паши шевелюры. Все помылись и как следует отоспались. Зато впоследствии пришлось работать вдвойне, чтобы восполнить пробел, образовавшийся в синоптических материалах за дни радиоблокады.

У научной группы имелась своя библиотека, где наряду со специальной литературой была и беллетристика. Долгое время я не подозревал о ее существовании и совершенно случайно обнаружил несколько полок, заставленных боевиками в пестрых обложках. Тут же стояли и книги Марка Твена, Диккенса, Жюля Верпа, Достоевского. Библиотека не пользовалась особой популярностью, и сюда приходили чаще всего для того, чтобы в тишине написать письмо или полистать журналы.

Из Мак-Мердо сообщили, что на станции разбился вертолет. Один человек погиб, а трое получили тяжелые ушибы и ожоги. Это был уже четвертый вертолет, разбившийся в американской экспедиции за два года.