На суше и на море - 1963

В первые годы им было нелегко. Может быть, это случилось потому, что новоиспеченные рабочие плавили металл в печи подобно тому, как кипятили когда-то молоко в горшке, с той лишь только разницей, что молоком-то сейчас был пышущий жаром расплавленный металл. И когда металл убегал, они испуганно звали своих инженеров. Сегодня все это уже легенды, которые рассказывает, усмехаясь, какой-нибудь дядя, вспоминая первые дни своей учебы. Сейчас они давно научились составлять сложные смеси для извлечения чугуна из феррокальцита и делают это с точностью аптекаря. А их продукция идет далеко отсюда: на крупные металлургические заводы Чехословакии, а также в Англию и в Объединенную Арабскую Республику, в Латинскую Америку и в Бельгию, в Западную Германию и во многие другие страны.

Когда в 1918 году жители Истебнё штурмовали хлебные амбары своего помещика, в их деревне насчитывалось круглым счетом шестьсот душ. А теперь одну только их новую школу посещает почти столько же детей. Жителей Оравской долины бесчеловечный общественный порядок держал на уровне культуры феодализма. Прыжок в двадцатый век, который они совершили в течение одного десятилетия, может сравниться с одним из прекрасных прыжков Яношека, которыми он вдохновлял в танце своих товарищей на смелые подвиги.

Можно подняться до самой польской границы, но куда ни посмотришь — всюду увидишь новые красивые дома, предприятия, производящие радиооборудование и другие изделия легкой промышленности, предприятия, давшие хлеб для Оравы, хлеб и образование и, наконец, современную жизнь. Энергию для этой промышленности дает сама Орава, на которой люди построили ниже плотины Словацкого моря электростанцию. Горе и нужда Оравы были навсегда потоплены в Словацком море.

Сейчас о прошлом напоминает лишь небольшое число деревянных домов. Молодое поколение взяло их под свою защиту, чтобы сохранить своеобразную культуру, созданную их отцами, несмотря на всю их бедность. Так возникли архитектурные резервации. Несколько интересных деревянных церквушек, как правило, в чисто готическом стиле, радуют глаз любителя старины. А немного ниже водохранилища над долиной Оравы возвышается, воздвигнутый на крутой скале, старый замок — один из самых больших и интересных в стране. О его существовании впервые упоминается еще в 1267 году. Молодая народная власть спасла от разрушения и этот памятник старины, превратив его в прекрасный музей, в котором оживает для молодежи история края.

Суровые условия края не являются больше бичом человека. Он сейчас независим от них. В короткие летние месяцы много отдыхающих и туристов приезжают на новое «море» высоко в Бескиды, чтобы в одинаковой степени наслаждаться и горами и водой.

Когда-нибудь родится в этом краю новый большой поэт, основным мотивом песен которого будет радость.

Александр Кулешов

О ЧЕМ МОЛЧАТ РИБАТЫ

Очерк

Рис. Б. Сысоева

Немарокканское Марокко

Мы летим над Испанией.　

Через каждые пятнадцать-двадцать минут любезный голос на трех языках сообщает нам через громкоговоритель: «Слева можете увидеть город Мадрид…», «Справа вы видите город Севилью…», «Через три минуты будем пролетать над городом Кадиксом…». «Спасибо». Мы приникаем к окнам, в разрывах тонких облаков видим Мадрид, Севилью, Кадикс… А потом Гибралтар, пролив.

Древний путь. Мы минуем его за два-три часа. А пять веков назад сколь долгим был он для покидавших Испанию арабов! Скрипели повозки, тучи пыли скрывали тяжело нагруженных мулов, медленно, сбивая ноги, брели в посеревших за долгую дорогу бурнусах мужчины, без жалоб и стонов, поправляя порой прильнувших к спине детей, двигались женщины…

Кордовский калифат практически перестал существовать, и арабы уходили в «маврскую» Северную Африку в Марокко, Тунис, Алжир, Триполи.

Наконец Рабат — нынешняя столица свободного Марокко. За минувшие пять веков немало буйных ветров пронеслось над этой землей. Немало горестей и бед познала она.

В Париже дождит, туманит. А здесь жара. Не очень сильная, не «африканская», но жара. И все же мы облегченно вздыхаем. Для этого у нас есть основания. Только за последние полгода здесь разбилось четыре-пять самолетов, похоронив под обломками сотни пассажиров. Дело в том, что в туман или ночью условия полетов очень опасны, а французские специалисты, покинув Марокко, увезли многие приборы, обеспечивавшие ночные полеты. Оставшиеся служить относятся к своим обязанностям, мягко выражаясь, халатно. Недаром после одной из катастроф французский служащий, ответственный за полеты, бежал в ту же ночь.

Стоянка — полчаса. Мы проводим их за беседой с товарищами из посольства, пришедшими встретить нас на африканской земле.

Но наш путь лежит дальше. До свидания, Рабат, — мы еще вернемся к тебе.