На суше и на море - 1966

Топот и хруст сучьев затихли в зарослях березняка. Дети видели оленей всего в нескольких шагах от себя! Эх! Как бы тепло было в теплой одежде из оленьего меха. Они могли бы идти, вместо того чтобы сидеть у костра, но куда идти они уже не знали. Дети просто искали, где лучше ягоды, где удобнее поймать мышонка, они блуждали, передвигаясь наобум и выбирая хорошие стоянки.

Как-то раз, когда они собирались поискать новое место для стоянки, раздался выстрел. Где-то близко ходит охотник, человек! Эчай даже позабыла погасить костер. Они быстро побежали в ту сторону, откуда прозвучал выстрел, потом пошли тише. Уже в сумерки услышали лай собак. Лай доносился издалека, приблизился, потом опять удалился. Детям показалось, что где-то тут, неподалеку, шло стадо оленей. Сумерки густели. Лая собак больше не было слышно.

Они шли уже в совершенной темноте.

Потянуло дымом можжевельника. Однако никаких признаков жилья все еще не показывалось. Путь пролегал по долине, поросшей лесом. Наконец они вышли к обрыву. Внизу виднелась широкая река. Справа доносились голоса людей и лай собак.

Эчай засмеялась от радости, а потом слезы побежали у нее из глаз одна за другой, А Олесь затопал ногами и, дергая сестренку, шептал:

— Скорее, скорее…

И все-таки чум был еще далеко. Идти в лесу да по снегу не легко. Кусты и деревья скрывали жилье. Приходилось пробиваться медленно, прислушиваясь к лаю собак.

Ночь опустилась на землю.

Давно уже смолк собачий лай. Дети шли на запах дыма, приносимого ветром. Порою он исчезал, и было неведомо, куда же идти. Но новый порыв ветра охватывал их ароматом можжевельника, обещавшим тепло и пищу, уют домашнего очага.

Наконец они увидели огонь. Сноп света исходил из дымового отверстия чума, расположенного на небольшой площадке, у самой реки. Он был теперь совсем близко. Огромная вековая ель низко склонилась над площадкой, где стоял чум.

Собаки, почуяв чужих, с яростным лаем выбежали навстречу. Пришлось отступить.

Попробовали крикнуть. Ветер отнес их голоса в сторону.

Тогда Олесь сказал:

— Эчай, беги на реку, зови к себе собак. Пусть они лают на тебя. А я влезу на елку и покричу людей.

Сказано — сделано. Олесь взобрался на дерево. Эх, все-таки до чума было еще слишком далеко.

Когда Олесь услышал неистовый лай, доносившийся уже от реки, он крикнул по-лопарски:

— Пустите нас ночевать!

Никто не ответил.

— Пустите нас, это мы… замерзли мы. Это я, а там Эчай…

Ветер уносил слабый голос мальчика.

Собаки заливались лаем, но не отбегали от чума.

Открылись двери, и человек с тремя горящими головешками три раза обежал вокруг чума, потом отбросил головешки в сторону.

Завизжала какая-то собака. Открылись пластины дверей чума, блеснул свет. Все собаки вернулись к жилью, продолжая лаять.

Олесь был очень испуган. Собаки могли сбежаться к елке и разорвать его на части. Он не подумал, что именно лай может привлечь внимание людей.

Соскочив с дерева, он побежал навстречу Эчай. Взявшись за руки, они устремились прочь от собак, от этих людей, от их чума. А между тем здесь так вкусно пахло печеным хлебом и вареным мясом.

Утром, когда будет светло, когда люди увидят их своими глазами, увидят, что они только девочка и мальчик, люди не испугаются их, они возьмут их к себе в дом, к очагу, накормят их хлебом и дадут им супу и мяса и расскажут о бабушке.

Так они решили.

По настоянию Олеся они ушли в лес подальше. Забились под елку и развели огонь. Тесно прижавшись друг к другу, они стали ждать рассвета. Ветер задувал пламя, отклоняя его в сторону. Олесь поджарил последнего мышонка, они обсосали его косточки и крепко заснули.

Елка

Утром на месте стоянки, там, где был очаг, курилась одна головешка. Ни оленей, ни собак, ни людей.

Возле огнища дети нашли кое-что лакомое: корки хлеба, два кусочка мяса, обгрызенные сухари, кости, некоторые из них оказались не разбитыми, в них остался костный мозг. Олесь нашел еще связку оленьих сухожилий и лоскутки суконных тряпок. Он было отбросил все это в сторону, но Эчай подобрала на всякий случай.

Все съестное и горящую головешку дети взяли с собой и ушли под свою елку. Она была ветвиста и хорошо защищала от ветра.

Шел густой, мокрый снег. Резкий ветер гнул деревья, шумел в их макушках и проникал во все уголки леса. Дети обогревались у костра под елкой. Эта елка была самой высокой в лесу. Ее вершина выдавалась над всеми другими. Коротенькие сучья окружали ствол от верха и почти до низа, а тут вдруг у самой земли раскидывалась пышно, как шатер. Ни дождь, ни снег не проникали к основанию ствола, здесь было сухо. Один большой сук особенно выдавался в сторону. Дети могли проходить под ним как по коридору. Через этот-то проход они и забрались под елку. Она надежно укрыла их от непогоды.

Короткий зимний день начал клониться к вечеру, а снег все еще шел. Эчай развела огонь, прижала к себе Олеся. Жуя корки сухарей, они грелись. Оправдалась саамская пословица: «Елка — наше спасение».