На суше и на море - 1966

— Красотка, — говорю. — Нас тут трое мужчин. Мы можем составить жюри и присудить тебе премию Оскара за искренние и безутешные рыдания. Надо только достать бутылочку, собрать две-три слезы и отнести в научную лабораторию на пробу. Ручаюсь, что эти слезы признают фальшивыми.

Девицу подбросило, словно пружину, и она кинулась на меня.

— Успокойтесь, — говорит Трам. — Не волнуйтесь. Сядьте и расскажите все по порядку.

Блондинка села, перестала реветь и впилась в меня своими глазищами.

— Я даже не знала, что Дан дома. Одевалась и вдруг услышала треск. Я сбежала вниз и бросилась в библиотеку. Муж валялся на полу мертвым, а этот тип стоял рядом с пистолетом в руке.

Трам кивнул Каучу, и тот вышел.

— Вы уверены, что раздался пистолетный выстрел? — спросил лейтенант Трам у блондинки.

— Поручиться не могу. Но когда я увидела этого типа, в руке у него был пистолет… Тут я поняла, что в мужа стреляли.

— Но ведь и треск лопнувшей шины похож на звук выстрела, — заметил я.

— Вы держали в руках пистолет, а не шину, — ответила блондинка.

Вернулся Каучу и плотно закрыл за собой дверь.

— Никакого пистолета не обнаружено, — доложил он Траму. — Ну, отдавай пушку, — обратился он ко мне.

— Какую еще пушку? — удивился я.

— Не разыгрывай из себя слабоумного, — негромко сказал Трам. — Лучше отдай по-хорошему.

Он уставился на мой левый брючный карман. У этого Трама не глаза, а рентген. Я неторопливо вытащил из кармана брюк пистолет вместе с застрявшим в стволе пальцем. Трам рванул к себе пистолет, и я очутился в объятиях лейтенанта. Этот подлец Трам чуть мне палец не оторвал.

— Отпусти, — говорит.

— Попробуй, если сможешь. Я уже целый час мучаюсь, и все без толку.

Лейтенант потянул в одну сторону, я — в другую.

Напрасный труд. Рука у меня вспотела, палец распух и закупорил ствол лучше всякой пробки. Трам схватил мою руку и принялся ее изучать.

— Ну, какую ты еще шуточку придумал?

— Какие уж тут шутки? — отвечаю. — Просто у меня перед визитом на виллу произошел не совсем приятный разговор с одним типом.

— Так, так! А потом ты пробрался в библиотеку, прицелился пальцем точно в лоб синьору Дану Паранко и уложил его на месте! — воскликнул Трам.

— Я в него не стрелял.

— Чего с ним зря время терять. В тюрьме, уж положитесь на меня, он мигом расколется, — промычал Каучу.

— Вы не имеете права меня арестовывать. Я являюсь частным детективом и меня заманили в ловушку. Могу это доказать.

— Давно пора, — говорит Трам. — Мы ждем не дождемся твоих доказательств.

— Прежде всего, — говорю я, — отправьте пистолет в судебную экспертизу. Пуля, убившая Дана Паранко, не могла вылететь из этого пистолета.

Трам посмотрел на меня в полной растерянности.

— Ну, знаешь, тебе уже не первый раз удается меня оболванить. Но теперь ты влип. Так и быть, считай, что я поверил твоим басням. Отправлю пистолет на экспертизу. Но если эксперты признают, что выстрел был произведен из этого пистолета, от виселицы тебя сам господь бог не спасет. А пока отдай пистолет.

Пробую вытащить палец, но где там. Зову на помощь Трама. Тот берет пистолет за рукоятку, упирается своими ногами в мои и тянет изо всех сил.

— Хватит, — говорю. — Мне палец вам дарить неохота.

— Весьма сожалею, — говорит Трам, — но вам придется пройти со мной.

— Выходит, вы меня арестуете.

— Отнюдь нет, — парирует Трам. — Просто мы конфискуем пистолет.

Каучу злорадно ухмыляется. С каким удовольствием я трахнул бы его по кумполу.

— Приношу свои извинения, — говорит Трам. — Поскольку мы не можем извлечь палец из ствола, то вынуждены прихватить и вас.

Пришлось подчиниться. Мы с Каучу сели в тюремную машину, а Трам вернулся на виллу еще раз поговорить с блондинкой.

— Перестань скалить зубы, — говорю я Каучу.

— Расскажи трогательную историю о твоей параличной тете, и я заплачу, — отвечает этот недоносок.

Только я подыскал ответ, который должен был его испепелить, как в окошко просунулась голова Трама. Буравя меня своими глазами, бравый лейтенант сказал:

— По заключению судебного врача, убийство синьора Паранко произошло более четырех часов тому назад.

Я посмотрел на него, вспомнив о еще не потухшей сигарете, и от неудержимого смеха согнулся вдвое. Я хохотал до слез и еле успокоился, когда машина подъехала к Централке.

Глава третья

^{Лейтенант Трам во время допроса умудряется выкурить мои сигареты. Некоторые факты, которые нелегко поддаются объяснению}

Я уже целых полчаса сидел в кабинете лейтенанта Трама в ожидании, когда меня удостоят приятной беседы. Было ясно, что пистолет и экспертиза — это только предлог, чтобы подольше задержать меня в Централке.