На суше и на море - 1969

Вот так враг может оказаться другом, если его поближе узнать.

Когда-то Петр Симон Паллас писал, что из факта ненахождения ископаемых животных еще нельзя заключить, что они более не существуют. Дрейссена, найденная им в Яике, — тому доказательство. А в наши дни ученые нашли и прародителя всех земных моллюсков — неопилита. Оказалось, что это реликтовое чудо, вымершее, как полагали, 300 миллионов лет назад, живет в океане на трехкилометровой глубине. Кто знает, может быть, и он в свое время доставит много хлопот человеку? А может, принесет какие-то блага? Но как известно, беды приходят сами, а к благу надо идти. Идти — стало быть, изучать.

Об авторе

Рыбин Владимир Алексеевич, член Союза журналистов СССР, корреспондент журнала «Советский Союз». Родился в 1926 году в Костроме. Автор выступает в различных жанрах — очерка и рассказа, фотоочерка и поэзии — во многих журналах, газетах, альманахах. Работает над книгой «Из варяг в греки» о путешествии по древнему торговому пути. В сборнике публикуется впервые.

П. Д. Астапенко

РАБОТА ДЛЯ НЕПОСЕД

Записки «международного чиновника»

Заставка худ. В. Найденко

Это было десять лет назад, в 1957 году. Мы, двадцать четыре научных сотрудника, завершив на антарктической станции Литл Америка работу по программе Международного геофизического года, перебрались на транспорт «Вайндот». Наступил час прощания с Антарктидой.

Когда «Вайндот» тронулся в путь на север, мы, семеро метеорологов, работавших в Антарктическом международном центре погоды, собрались на палубе. Все были возбуждены, переполнены смешанными чувствами грусти и радости и как-то по-особому торжественно настроены.

Китс Морлей, австралийский синоптик из Мельбурна, отвел глаза от сверкающей снежной громады вулкана Эребус и тихо сказал то, что в сущности ощущал каждый из нас:

— Мы сейчас прощаемся не только со льдами, но и друг с другом. Трудно рассчитывать, чтобы даже двое из нас, семерых, живущих в пяти странах, на четырех континентах Земли, встретились бы снова, и уж наверняка не встретиться нам всем вместе еще раз…

В самом деле, на такую возможность трудно было рассчитывать: Китс жил в Австралии, Жан Альт — во Франции, Альберто Аруиз — в Аргентине, Фред Фоней, Ник Ропар и Том Грэй — в США, а я — в СССР. Но в ту минуту никому как-то не хотелось об этом думать, и мы дружно зашумели, что-де «на свете всяко бывает» и что «только гора с горой не сходится»… Но в душе каждый понимал: Китс прав.

За год совместной нелегкой жизни и работы мы по-настоящему сдружились. Так часто бывает у полярников на хорошей зимовке, когда и дела много, и работа интересная, и народ вокруг жизнерадостный, покладистый, внимательный друг к другу. А наша зимовка в Литл Америке, по мнению всех ее участников, была именно такой. И вот теперь нам предстояла разлука, и, по-видимому, навсегда…

Но оказывается, тесен, тесен мир! За годы, прошедшие с памятного дня нашего прощания на «Вайндоте», я повидал почти всех своих коллег. А произошло так потому, что я выбрал себе работу… впрочем, об этом ниже.

Первым, кого я встретил, был Китс Морлей. В 1962 году, возвращаясь из своей второй экспедиционной поездки в Антарктиду, я по дороге залетел в Мельбурн. Там в это время был развернут Международный центр погоды южного полушария. Конечно же, я не упустил случая навестить своего друга Китса. К этому времени он стал преподавателем метеорологии в авиационном колледже в Мельбурне.

Стоит ли говорить, какой радостной была наша встреча. Китс знакомил меня с городом и окрестностями, показал свой небольшой загородный домик, в котором жил с семьей, свой колледж и университет, где работала его жена, а также всемирно известный Мельбурнский олимпийский стадион…

Второй была встреча с Жаном Альтом. Произошло это в 1965 году на родине Жана. В то время я уже работал в Секретариате Всемирной метеорологической организации в Женеве, а Жан — в своем бюро погоды в Париже. На пасхальные каникулы он с семьей выезжал в Альпы, в горную французскую деревушку неподалеку от Женевы. Там-то я и навестил его, приехав на автомашине.

Целый день мы с Жаном вспоминали Антарктику, товарищей по зимовке. Я рассказал ему о встрече с Китсом, а он — о Томе Грэе, которого видел на симпозиуме в Чили. Мы бродили по небольшому леднику, узкой лентой спускающемуся с гор в заросшую лесом долину, сравнивая уютный альпийский пейзаж с суровым антарктическим, а здешний миниатюрный ледничок — с гигантским шельфовым ледником Росса, который тянется на тысячи километров, стекая с приполюсного плато в океан.

— Где тебе больше нравится, Поль, в Альпах или в Антарктике? — спросил Жан.