На суше и на море - 1974

Бригадир оказался молодым долговязым парнем. Узнав, что дам нужно переправиться через Бартанг, он сказал, что делать это надо утром, когда воды будет поменьше и кони по известному ему броду смогут перейти реку. Потом он кликнул добровольцев и собрал со всего кишлака турсуки. Это бараньи шкуры, снятые целиком, как чулок. Все отверстия в шкуре туго завязаны, кроме одного. Через него шкуру надувают и тоже завязывают. Получается пузырь. Десяток таких пузырей-турсуков прикрепляют к раме из жердей. Вот и готов плот. Все приготовления делались обстоятельно, неторопливо.

Рано утром подъехали к броду. Рассвет чуть брезжил, было холодно, и от мысли, что нужно лезть в ледяную воду, по спине бегали мурашки. Часть поклажи положили на турсуки, часть, крепко привязав, оставили на коне и муле. Двое добровольцев сели на них верхом и, пронзительно крича, погнали животных в воду. На середине реки течение чуть не опрокинуло мула, но он устоял и перебрался на противоположный берег. Потом бригадир велел мне раздеться и лечь животом на турсуки рядом с поклажей. Он столкнул плот в воду, сам впрыгнул на него в чем мать родила, и мы помчались вниз по реке. К берегу мы пристали в полукилометре от того места, где вышли из воды Зайчик и мул. Их развьючили, снова прогнали через Бартанг, на них уселись Шакар и Гулямад и благополучно переправились. Вся операция заняла считанные минуты. Когда, помахав нам на прощание, бригадир и его товарищи потащили плот к себе в кишлак, а мы, ежась от холода, одевались, еще как следует не рассвело, и в нашем распоряжении был длинный день, полный неожиданностей…

Неожиданности на Бартанге не заставляют себя ждать. Мост через него вполне соответствовал той характеристике, которую ему дали несколько часов назад жители другого кишлака, где мы тоже чаевали и говорили о дороге. Пам сказали, что мост цел и по нему свободно проходят кони. Перил у моста, конечно, не оказалось, поскольку у местных жителей голова никогда не кружится от такого пустяка, как несущаяся внизу вода. Это был типичный перекидной мост, какие строили прежде в Таджикистане. С обоих берегов укладывали переложенные камнями бревна так, чтобы каждый верхний ряд выдвигался над нижним к середине реки. Верхние ряды бревен, далеко выдвинутые с обоих берегов навстречу друг другу, соединяли длинными жердями, поперек которых прикрепляли прутья или доски. В данном случае использовали доски. Все мосты такой конструкции пружинят и прогибаются под ногами. Они могут и раскачиваться подобно качелям.

Наш мост выглядел вполне внушительно. Первым на него взошел Гулямад, ведя в поводу мула. Я шел следом. Мы миновали мост благополучно. Но когда я оглянулся, мне стало не по себе: Шакар с Зайчиком на поводу не стал дожидаться, пока мост перестанет раскачиваться после нас, и смело двинулся вперед. Длина моста была метров двенадцать. Я увидел Шакара с конем ужена середине моста, который раскачивался, как качели в парке. Зайчик шел как-то не по-лошадиному, широко расставив ноги, а Шакар шагал впереди, ничегошеньки не замечая. В любую секунду коня могло сбросить в реку, а за ним полетел бы и Шакар, намотавший повод на руку. В голове у меня пронеслось, что Шакар плавать не умел. Да если бы шумел… Внизу не река, а мясорубка какая-то. И тут Шакар взглянул на меня. По-видимому, выражение моего лица было достаточно красноречивым, так как Шакар тут же бросил повод и вмиг проскочил мост. Не желая отставать, Зайчик в два прыжка оказался рядом с ним. Такого обращения мост не вынес: одна продольная жердь лопнула и провисла, часть досок слетела в кипящую воду, но… все были уже на другом берегу. И тут мы начали хохотать, вспоминая детали переправы. Хохотали долго. Кажется, это называется нервной разрядкой…

Сентябрь надвигался на нас быстрее, чем мы приближались к цели. Когда мы добрались до Рошорвских даштов, расположенных на высоте 3000 метров, с утра стало примораживать. За неделю мы прошли 90 километров и поднялись лишь на километр. А сколько раз на пути мы поднимались и на километр, и на полтора, а потом снова спускались к Бартангу… Километр подъема оказался, так сказать, суммарным итогом за неделю. Маловато!

Даштами в Таджикистане называют плоские участки в горах. Рошорвские дашты — это древние террасы. К Бартангу они обрываются почти полукилометровой стеной, и добираться до них надо было по длиннущему оврингу. На даштах нам предстояла работа дней на пять. Мы ее выполнили и двинулись дальше. Оставалось пройти еще километров тридцать и подняться на двести с небольшим метров. Но сначала надо было снова спуститься с дашта к притоку Бартанга реке Рохац. Поскольку овринг был уже знаком нам по подъему, обратный путь не вызвал опасений.

_{Река Ляыгар стекает с Ирхтских гор в Сарезское озеро. В него впадают также Мургаб, Марджанай и многие другие реки. Из озера же вода вытекает только через Усойский завал}