На суше и на море - 1987

Вспомнилось: Айновы острова часто называют «полярным оазисом». Они в отличие от многих других островов Баренцева моря испытывают сильное влияние Нордкапской ветви теплого Гольфстрима. И все-таки это было Заполярье… Чего-то привычного не хватало в пышном и красивом убранстве островной земли, и я не сразу поняла, что не было деревьев. Никаких. Ни одного. Только травы по пояс…

Мы шли, как сказала Иветта Павловна, посмотреть западную колонию тупиков. Там дежурила практикантка Лиля Петрашкевич.

Миновали маяк, и тропа незаметно стала спускаться к морю. Вот уже видна дощатая будочка. Это наблюдательный пункт. В таких же будочках на других концах острова работают сейчас Марина Голышева и Лена Морозова, тоже студентки-практикантки из Петрозаводска. Неподалеку от берега тропа исчезает, и мы прыгаем через глубокие колдобины, густо поросшие травой. Иветта Павловна сдержанно смеется:

— Это тупики поработали. Они роют в земле длинные ходы-норы и откладывают в них одно-единственное яйцо. Сейчас там уже птенцы. А птенцы перед вылетом несколько дней выходят ночью из норы и тренируются, делают разминку. А вот и сам тупик…

Небольшая черно-белая птица с громадным красным клювом, похожим на топорик, пикирует с высоты и тут же скрывается в траве.

— Корм принесла, — говорит Иветта Павловна.

Из будочки выходит белокурая девушка в спортивном костюме. Медленно идет по берегу, приподнимая и осматривая разложенные на камнях сетки-ловушки.

— Не ловятся тупики, — первое, что говорит Лиля, когда мы подходим к ней.

— Терпение, Лиля, терпение, — Иветта Павловна слегка коснулась рукой плеча девушки. — Запомните: без наблюдений, а значит, без терпения орнитология существовать не может. Здесь контрольные норы, — Иветта Павловна повернулась в нашу сторону, — в них мы каждый год отлавливаем тупиков, помечая цветными метками для последующих наблюдений, измеряем. Красный роговой чехол на клюве тупика ежегодно сменяется, и количество бороздок на нем с возрастом увеличивается. Узнав закономерность этого увеличения, можно будет по клюву определять возраст птиц, — Иветта Павловна объясняла обстоятельно, как, видимо, привыкла говорить со студентами.

Саша Рогов, инженер и изобретатель, внимательно выслушал Татаринкову, потом осмотрел сетки, что-то начертил на песке и тут же предложил сделать такую ловушку, что вся западная колония завтра будет у Лили в руках. Студентка повеселела, улыбнулась, и они вместе с Иветтой Павловной пошли в будочку посмотреть тетрадь наблюдений.

Потом мы сидели в зарослях сухой прибрежной травы и наблюдали за птицами. Неумолчный шум наполнял просторное небо. Носились чайки, кричали, хохотали, дрались. Степенно плавали у берега гаги с выводками. Быстро и коротко взмахивая крыльями, кружились, словно в карусели, над берегом и водой тупики.

— Смотрите! — Иветта Павловна протянула мне бинокль. — Видите, в клюве у тупика рыба? Наблюдайте, что будет дальше…

За тупиком погнался поморник, пытаясь отнять добычу. Через несколько минут тупик выпустил рыбу. Поморник попытался подхватить ее на лету, но промахнулся. Рыба упала на землю, и поморник тут же потерял интерес к преследуемой птице и рыбе. И начал высматривать другую жертву.

— Поморник никогда не поднимет упавшую рыбу, — заметила Иветта Павловна. — На это есть чайки. Но посмотрите, сколько тупиков спокойно пронесли рыбок в норы, пока поморник гонялся за одним!

— Наблюдения — ваша главная работа на острове? — спросила я.

— Наша задача, если говорить о ней в широком плане, — многолетний контроль за состоянием природных биоценозов. Контроль, который осуществляется главным образом с помощью наблюдений. «Летопись природы», которую мы ведем постоянно из года в год, — вся строится на наблюдениях. Но конечно, у каждого есть и своя тема. Рюрик Григорьевич занимается воробьиными, я — чайками. Как вы понимаете, в основе наших научных материалов тоже лежат наблюдения.

Вечерело. Блекло, но не темнело небо. Ровный серебристый отсвет его ложился на воду, и казалось, что наш остров плывет к пылающей тучке на горизонте, в которую пряталось солнце.

Обратно Иветта Павловна повела нас через остров к восточному берегу. Мы пробирались сквозь густые травянистые заросли, шли по берегам синих озер, и хозяйка острова на ходу рассказывала, что на этом клочке земли есть озера: Большое, Среднее и Малое, Северное и Западное и озеро Недоступности, спрятавшееся среди болот, и две Лужи — пресные ванны в каменных берегах, там всегда много гнезд и птиц, а бухта, возле которой стоит домик, носит название Ключевая из-за обилия пресных источников, и есть еще мыс Робинзонов, с которого хорошо просматривается Малый Айнов…

Наконец Иветта Павловна остановилась и тихо произнесла:

— Есть на острове и Памятник.

Мы огляделись и в густом пестром разнотравье заметили остов самолета. Проржавевшая рама фюзеляжа, пушка, погнутые, пробитые пулями лопасти пропеллера. На деталях двигателя выбиты цифры и русские буквы…