На Темной Стороне

Ермаков испытующе смотрел на генерала. У того старая закваска, как и у него. Оба не очень верят и боятся всякий сывороток, хотя от них боль куда мучительнее, но от сывороток превращаются в вопящее животное, а здесь все зримо, наяву, во всех красках. Здесь он видит как его калечат, как затем обрубят руки, и как он навсегда останется безруким...

– Это незаконно, – прошептал генерал. – Вы за это ответите!..

– Как? – поинтересовался Ермаков. – Да, у вас самые лучшие адвокаты. Любое обвинение могут разрушить!

Он говорил с горечью, на лице генерала начала проступать надежда. Ермаков кивнул Тарасу. Тот с каменным лицом начал раздавливать плоскогубцами пальцы на другой руке. Генерал белел, закусил губу, вскидывал голову, из горла вырвался хрип, сдавленное мычание. Тарас отшвырнул безвольно повисшую руку, снова вернулся к правой, начал раздавливать фаланги.

Генерал стиснул челюсти. Тарас взялся за пальцы, грубо сжал, резко дернул, послышался отчетливый хруст. Дмитрий сам умел ломать и перебивать суставы, сразу понял, что у генерала теперь сломан не палец, а вся кисть.

Из генеральского горла вырвался хрип, стон. Ермаков сказал размеренно:

– Каждый день восемь человек умирает от голода. Каждый день отчаявшаяся накормить голодных детей мать бросается с балкона! Шесть человек ежедневно кончают жизнь самоубийством... А мы будем соблюдать законность с человеком, который виновен в том, что в стране делается?

Тарас, не ожидая приказания, захватил руку генерала. Захрустело, генерал закричал, но Тарас, не выпуская руки, давил, Дмитрий услышал звук рвущейся ткани, под кожей вздулось, что-то быстро пробивается к поверхности, кожа треснула, наружу высунулся зазубренный обломок кости. Всего миг был почти белым, тут же залился кровью, Дмитрий успел увидеть строение трубчатой кости, переплетение тонких костяных нитей, губчатой мозг, что сразу же залился кровью.

Генерал выл, уже не сдерживаясь. Тарас отпустил его руку, генерал пытался подхватить изувеченную руку другой рукой, но сломанные пальцы торчали во все стороны, кровь стекала из открытых переломов тонкими струйками.

– Я передавал все Прохорову, – прошептал он бледными губами. – Бумаги в моем сейфе... за картиной...

– Шифр?

– Ка... Ул... ка... еще раз ка, но уже латинское...

Валентин отодвинул картину, за ней открылся массивный сейф с двумя стальными верньерами с делением. Дмитрий подумал, что код примитивный, но до чего же удачно срабатывает: если в слове, к примеру, «Коза», русское "К" заменить на латинское "К", разницу не заметить, однако для компа это совсем другая раскладка клавиатуры: в зависимости от программы либо допустит к своим внутренностям, либо поднимает тревогу. Он сам, Дмитрий, сумел бы заготовить немало разных ловушек. Но здесь, похоже, считают себя в полной безнаказанности.

Валентин всмотрелся в два верньера:

– Сколько оборотов?

Генерал сипел, губы стали синими. Ермаков дернул за кисть, повернул, верхняя губа по-волчьи приподнялась самым краешком, показывая длинный желтый клык.

– Семь влево... на правом... пять вправо... на левом...

Тарас рывком вздернул генерала и подтащил к сейфу. Валентин покрутил верньеры, нажал Enter. Внутри щелкнуло, массивная дверка дрогнула и слегка выдвинулась.

Тарас отшвырнул генерала обратно в кресло. Валентин потянул дверцу, глаза быстро просканировали полки с бумагами, тугие пачки с долларами, отдельную малахитовую шкатулку, все вроде бы чисто, да и с чего здесь мины, оглянулся на Ермакова.

Полковник с бесстрастным лицом вытащил папку, одну сразу сунул в свою сумку, остальные передал Валентину:

– Выгребай все, потом разберемся.

Племянник медленно поднимался, мотая головой. Лицо было покрыто отвратительной кашей, от него мерзко пахло. Тарас брезгливо отодвинулся, перехватил кивок Ермакова, сделал быстрый скользящий шаг, рука мелькнула как кобра в прыжке.

– И этого, – кивнул Ермаков в сторону генерала.

Дмитрий уже с автоматом в руках прикрывал отход, все может случиться, за спиной послышался хруст, потом еще. Тарас никогда не упускал случая потренироваться в нанесении точных ударов. А определить, какой из них действительно точный, можно проверить только на практике.

Глава 18

Еще в коридоре слышали как грохот сотрясает землю. По ту сторону окна страшно блистало, словно великаны работали с электросваркой. Валентин раскрыл входную дверь, отпрыгнул от косой завесы ливня. Холодный ветер ворвался в комнату, поднял бумаги и с грохотом свалил торшер.

– Пошли, – сказал Ермаков холодновато, – не сахарные.

Он ступил на мокрое крыльцо, скупая улыбка раздвинула губы. Полоса ливня тут же пошла дальше, оставляя чистый вымытый мир. Дальние верхушки деревьев вспыхнули под лучами солнца. Свет быстро бежал в их сторону, изгоняя тьму, очищая мир, как они только что очистили дачу.

– Ну и полковник у нас, – раздался за спиной Дмитрия голос Тараса. – Как рассчитал!.. Чтобы, значит, дождик переждать!