На трех Олимпиадах. Хельсинки. Мельбурн. Рим

Думаю, надо показать этим дельцам от спорта, что мы не лыком шиты. Толкнуть во что бы то ни стало! Зло и уверенно подхожу к штанге. Полнейшая концентрация, весь ушел в себя, ничего не вижу и не слышу. Пора. Легко беру штангу на грудь и толкаю с груди. Приставляю ногу, принимаю стартовое положение для фиксирования упражнения. Держу на прямых руках. Две секунды, как надо по правилам, прошло, должна быть команда опустить. Стою, смотрю на судью. Думаю: "Мерзавец, фашист! Хлопай же!" Он ждет. Не дает команды. Дальше не в силах удерживать вес. Тяжесть начинает меня ломать. И вместе с командой бросаю штангу.

Двое судей не засчитывают. В зале поднимаются шум, крики, свист. Подаем протест. Протест минут тридцать разбирается и, конечно, вес не засчитывается: американцам невыгодно. Вопиющая несправедливость. Наши представители и тренеры возмущаются. Французский судья Жан Дам в знак протеста отказывается судить в дальнейшем. Его примеру следуют англичанин Кэрлинг, финн Хокконен, чешские судьи. Долго не могут найти судейскую бригаду.

Но у меня ведь осталась еще одна попытка. Нет, судьи засчитали ее как использованную. Снова протест. И опять мучительно долго тянется время — 40 минут протест разбирается судьями. Служители зала просят меня сойти в раздевалку. Объявляются результаты: Ломакин первый, Станчик второй и я третий. Раздеваюсь. Вдруг прибегает мой тренер Лучкин и говорит, что можно подойти еще раз к 170 килограммам. Я не верю, и все же это так. Судьи занимают места. Но что можно сделать после стольких минут волнений! Я остыл. Судьи пускают секундомер, в моем распоряжении остается три минуты. Прошла одна минута, но я не готов, прошла еще минута. Все. Надо выходить, иначе лишат подхода. Никто не верит, что попытка закончится успешно. Нет такой уверенности и у меня. Так оно и есть, резко потянул штангу на грудь, на себя. И вместе со штангой падаю на помост. Все кончено. Жестокое поражение. Поднимаюсь и медленно, низко опустив голову, ухожу со сцены. Ни на кого из товарищей не могу смотреть, стыдно.

Чувствую, кто-то сзади обнимает и целует. Оказывается, наш руководитель делегации, председатель Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта Николай Николаевич Романов. Замечательный руководитель и прекрасный человек! Он отлично понимает, что может твориться в душе спортсмена в такие минуты. Николай Николаевич говорит: "Спасибо, ты сделал все, что мог". Глаза его становятся влажными. А у меня в горле застревает горький комок, и невольно на глаза навертываются слезы. Стыдясь своей слабости, я убегаю в раздевалку.

Так драматически закончились для меня XV Олимпийские игры.

На пресс-конференции руководитель делегации Н. Н. Романов обратил внимание корреспондентов на исключительно нечестное и необъективное судейство в боксе, борьбе и особенно в тяжелой атлетике. "Только по этой причине выступления некоторых спортсменов, — говорит он, — фактически были сорваны".

А борьба продолжалась.

В полутяжелом весе выступил последний, седьмой, участник советской команды Григорий Новак. Он занял второе место. Первым был американец Норберт Шеманский. Команда тяжелоатлетов СССР набрала 40 очков и теперь, независимо от выступлений американцев в тяжелом весе, стала недосягаема.

Победителем в тяжелом весе стал американец Джон Девис. Вторым — его соотечественник Джим Бредфорд.

Команда США отставала от нас на 2 очка.

Для Девиса эта Олимпиада стала закатом спортивной карьеры. Семь раз завоевал он право называться сильнейшим человеком мира. Спортивное счастье изменило ему в 1953 году, на чемпионате мира в Стокгольме, где победителем вышел совершенно неизвестный канадец Даг Хепбурн.

Для того, чтобы стать чемпионом мира, Хепбурн потратил восемь лет в мучительных тренировках. Увечье, полученное в детстве, давало себя знать. Сохла нога, но он упорно тренировался. И вот, собрав с великим трудом деньги на поездку, Хепбурн вместе со своим тренером прибыл в Стокгольм.

Но звание сильнейшего человека мира, слава нужны были Хепбурну только для того, чтобы делать деньги. После чемпионата мира Хепбурн навсегда покидает любительский спорт.

Расстался со спортом и Девис. Лавры чемпиона он сменил на полицейскую амуницию, поступил надзирателем в тюрьму города Йорка. Необычайная сила Девиса используется тюремным начальством для расправы с заключенными. Нечего сказать, работа, достойная чемпиона!

До встречи в Мельбурне