На трех Олимпиадах. Хельсинки. Мельбурн. Рим

Судьи и спортсмены, образовавшие кружок, после объявления диктора тотчас расходятся, оставляя меня для общего обозрения совершенно голым. В зале раздаются страшный хохот, шум и аплодисменты. "Стриптис" тяжелоатлета поневоле во время состязаний. Сконфуженный, стою перед многотысячной аудиторией, прикрываясь трико.

Судьи спохватились, но было поздно. Зрителей этот инцидент здорово позабавил. Я же к нему отнесся, в общем, спокойно: мысли были заняты борьбой, которая еще ждала впереди.

Разрыв в 7,5 килограмма от ближайших конкурентов подействовал на меня успокаивающе, как будто борьба уже закончилась. Расплата за спокойствие и расслабление не заставила долго ждать. В рывке я остался на первом подходе, подняв всего 137,5 килограмма. Правда, мой противник Шеппард тоже не мог поднять большего, таким образом, разрыв оставался прежним.

Неудача в рывке заставила меня мобилизоваться к следующему, заключительному упражнению — толчку. Снова появилось желание соревноваться, двигаться. Я рвался в "бой". Ждал с нетерпением выхода на помост. В движениях появились прежняя легкость, свобода, а походка стала крадущаяся, как перед прыжком. Приятное, хорошее чувство на состязаниях.

Шеппард сделал два подхода на 165 килограммов. Благополучно. Стал ждать моего выступления. Начинаю с 170. Успешно. Американец пропускает. Прошу установить 175 килограммов — вес, который мне, по расчетам, дает первое место. К нему тщательно готовлюсь. Ведь золотая медаль так близка. Только надо толкнуть установленный на штанге вес. Но сейчас не следует торопиться. Дольше обычного прохаживаюсь перед помостом. Мысленно проделываю все упражнение. Проверяю вращение грифа, натираю канифолью ладони рук, подошвы ботинок. Кажется, теперь все в порядке. Сосредоточенность отличная, не слышу и не вижу в зале никого и ничего. Можно начинать. Спокойное, затем взрывное движение мышц спины, ног, рук — и штанга высоко лежит на груди. Принимаю стартовое положение для толчка с груди, устанавливаю ноги на ширине плеч. Пружинистое движение ног — и тяжесть посылается вверх над головой. Хорошо выполнены все элементы упражнения. Прочно удерживаю штангу на прямых руках. Судья дает отмашку и команду опустить вес. Я держу. Снова кричит "Опустить!" Держу. Надо фиксировать движение наверняка, чтобы ни один из недругов не мог придраться. Есть! Гром аплодисментов свидетельствовал о том, что вес поднят правильно.

Остался еще один подход. Прошу установить 177,5 килограмма. Шеппард пропускает. Игра на нервах. Видимо, больше на своих. Что ж, всякий по-своему с ума сходит. Последнюю попытку использую быстрее — терять нечего. Упражнение выполняю согласно правилам. После команды "опустить" тотчас бросаю штангу на помост. Раздается глухой стук тяжести о помост и пронзительный свист. Судьи не засчитывают вес, мотивируя тем, что штанга опущена раньше времени, до команды "опустить", но судья фиксатор, дававший разрешение опустить вес, считает, что упражнение выполнено правильно. Подаем протест. В зале стоит непрерывный свист. Зрители недовольны решением судейской тройки на помосте.

Судейское жюри наш протест удовлетворяет. Вес мне засчитывается. В сумме я набрал 462,5 килограмма — новый мировой и олимпийский рекорд. Попадаю в объятия тренера, товарищей, все поздравляют с победой. Говорю: "Рано, друзья, у Шеппарда еще одна попытка, две он использовал на 165 килограммов". Информатор просит установить 185 килограммов. В зале оживление. Присутствующие с огромным любопытством смотрят на сцену, где готовится к штурму железной горы американский атлет.

Я тоже смотрю на своего противника, У меня нет уверенности, что его попытка увенчается успехом. Но все же в глубине души проскальзывает: "А может быть…"

Американец принял стартовое положение, взялся за стальной стержень. Как медленно идет время, скорей бы начинал! Мощное чудовищное усилие — и огромная тяжесть пошла вверх, вот она уже выше колен, а скорость ее все нарастает. Сейчас он сделает подсед, и штанга окажется на груди. Нет. Побоялся. Штанга падает с грохотом на помост. Шеппард огорченный уходит со сцены.

Вот теперь я чемпион XVI Олимпийских игр. Звучат фанфары, возвещающие о церемониале торжественного награждения.

Меня приглашают на пьедестал почета. Поднимаюсь на самую высокую ступеньку. Справа становится Шеппард и слева француз Де Буф, хороший мой товарищ. Президент Нюберг вручает олимпийские медали. На самом высоком флагштоке поднимается государственный флаг моей Родины. Справа — ниже — флаг США и слева, еще ниже, — Франции. В зале раздается величественная мелодия гимна Советского Союза. Все встают. Я переживаю самые лучшие, самые волнующие минуты своей жизни — счастье победы. Только ради этих пяти неповторимых, прекрасных минут можно отказаться от развлечений, провести много лет в упорном труде и постоянном нервном напряжении.