На верхней границе фанерозоя (о нашем поколении исследователей недр)

Достигнув плоской вершины и выйдя из припаркованного автомобиля, мы увидели мусульманский храм с полумесяцем на вершине, но с очень необычной архитектурой. Ниже купола по периметру окружности были изображены фигуры, напоминающие перевернутые «сердечки» червовой масти игральных карт, немного похожие по очертанию на православные купола. Через одну фигуру они чередовались с обычными пятиконечными звездами, что выглядело очень странно. Храм был сооружен как раз на месте могилы Авеля; сама могила находится внутри храма. На стоянке было много автобусов с мусульманскими женщинами в черных одеждах, прибывших, как выяснилось, из Ирана специально для того, чтобы побывать на этом святом месте. К стыду своему, я, получивший советское атеистическое воспитание, как и все мы, не знал, что Адам и Ева, а также практически все ветхозаветные персонажи признаются не только христианами, но также мусульманами и иудеями. На изображенном перед входом в храм генеалогическом древе, где в основании был Адам, вдоль ствола десятка через полтора звеньев значился основатель ислама – пророк Мухаммед. Вот так да! Ну, теперь понятно, почему тут кроме нас одни мусульмане.

Разувшись, мы вошли в храм, встали в хвост длинной очереди мусульманских паломников и медленно, гуськом стали продвигаться вглубь. Наконец, приблизились к самой могиле. Она представляет собой каменное надгробие высотой метр с небольшим и длиной 7 м (таков, якобы, был рост Авеля). Вся эта конструкция была накрыта зеленым сукном. Держась левой рукой за плиту, вся процессия и мы вместе с ней обходили эту плиту против часовой стрелки. Рядом истово молились пожилые мужчины – мусульмане. Вот дела! Оказывается большая часть человечества верит в одни и те же легенды, которые лишь в некоторой своей части различаются. И во многом из-за этих различий на протяжении многих поколений люди убивали и вырезали друг друга миллионами. А некоторые и сейчас, находясь почти внутри одной веры (например, сунниты и шииты), продолжают истово ненавидеть и уничтожать друг друга. Видел бы бог, что делали и делают грешные люди, прикрываясь его именем.

После посещения этого святого для мусульман, христиан и иудеев места двинулись назад. Немного отъехав, остановились и вышли из автомобиля: открывался красивый вид на горы, за которыми совсем недалеко были Ливан, долина Бекаа и Средиземное море. Да и Израиль с Палестиной, в которых побывал несколько лет назад, тоже совсем близко. Видимо, еще долго будет неспокойно в этих библейских местах, где люди, обращаясь каждый к своему богу, никак не могут договориться друг с другом.

Вернувшись в Дамаск, проехали еще по нескольким незнакомым кварталам. Притормозили у представительства московской патриархии и находящегося рядом православного храма. Немного погодя стали подниматься по серпантину на самую высокую гору в окрестностях Дамаска. На вершине оказался уютный современный ресторан с большими стеклянными окнами почти без оконных рам. Отсюда открывалась чудная панорама пятимиллионного восточного города с его узкими улочками и широкими проспектами, многочисленными старинными храмами и современными гостиницами. Пока, не торопясь, ужинали и беседовали, наступили сумерки, превратившиеся буквально за несколько минут в абсолютную ночную темноту. Отсюда, с высоты птичьего полета, светящийся яркими огнями Дамаск казался еще красивее.

В последний вечер пожилой сириец Фарес, немного говоривший по-русски и помогавший нам в подборе и копировании материалов, устроил нам еще одну поездку за город, в район компактного проживания христиан, составлявших до 15 % численности населения этой страны. Причем на памяти нескольких поколений здесь ни разу не было конфликтов между мусульманами и христианами, мирно проживающими по соседству, работающими бок о бок на одних и тех же предприятиях и в компаниях. Сам Фарес тоже был христианином. Чувствовалось, что он все же недолюбливает своих соотечественников иной веры, хоть сам и принадлежит к той же нации. Но в основном это касалось их неопрятности, безответственности при рождении большого количества детей, обреченных из-за этого на бедность, и других моментов быта и жизненного уклада, но никак не веры, к которой он относился терпимо. Фарес искренне гордился абсолютной чистотой, ухоженностью и красотой христианских районов и пригородов Дамаска. Действительно, они впечатляют. Застроенные преимущественно красивыми особняками состоятельных граждан, эти районы выглядят очень привлекательно. А многочисленные христианские храмы красивы особенно вечером, в разноцветных подсветках. Светящиеся неоновыми цветными лампами кресты на куполах довершают непривычную для нас красоту христианских архитектурных ансамблей. И внутри храмы тоже непривычно красивы и торжественны. Никаких мрачных сумерек, а только сеет, легкость и яркие красочные иконы, отличающиеся от привычных нам только более живой гаммой цветов. Встретившаяся монашка, говорившая немного по-русски, рассказала, что училась иконописи в нашем Сергиевом Посаде под Москвой.