На волоске

— Отец? - я боялась сморозить какую-нибудь чушь, но судя по всему, попала в точку. Он чуть склонил голову, а я в ответ поклонилась низко, как могла.

— Ты теперь ридганда, дочь моя, не стоит так низко кланяться. Канафар Шоаран рассказал мне все о тебе, и у нас есть теперь еще одна гордость. Это ты! Твои братья выбрали лучших лошадей в подарок твоему мужу.

— Они здесь? - я боялась, что мне придется узнавать кого-то еще, но к счастью мой неожиданный отец помотал головой. Про матушку я спрашивать не стала, потому что могло оказаться, что та умерла еще при мне.

— Нет, эта дорога слишком длинна. Кто-то должен был остаться на наших землях за меня. Я пробуду здесь сегодня и завтра, дочь моя, я должен хорошенько запомнить тебя и рассказать на наших землях о твоем мужестве и твоей красоте. Никогда хиреты не были ридганами в Гордеро! - судя по тому как он был горд, я попала слишком высоко для нашего народа. Ну хоть здесь угодила. Правду сказать, в первые секунды, когда мои предположения остановились на том, что передо мной отец, я боялась его реакции на меня, на мою историю. Но раз и здесь “победителей не судят”, бояться мне больше некого.

Отец проводил меня в небольшую комнату, где на каменном столе нам с Шоараном нужно было положить свои ладони, а в момент, когда жрец соединит их нитью, выйти из комнаты за руку.

Я думала только об одном - лишь бы голос бабушки сейчас не испортил все. Лишь бы Эрина, будь она неладна, не начала голосить про мою особую судьбу, которая по ее словам и не моя вовсе.

На этот раз обошлось, и когда я глотнула свежий воздух улицы, а в небо взлетели миллионы крупинок над нашими головами, я поняла, что все закончилось. Теперь я была женой Шоарана - канафара Синцерии, воеводы самого кангана.

По дороге домой, в огромный замок Шоарана, да и там, пока гости устраивались в зале, а мы с Шоараном осматривали второй зал, где предполагались, по всей видимости, танцы, я не могла всего этого принять. Я не верила, что все так сложится.

Мидели сообщила мне, что после застолья проводит нас в новую хозяйскую спальню. Кончики моих пальцев начало покалывать, как будто я очень долго подпирала ладонями подбородок, упершись локтями в диван, как я делала раньше читая книгу. Это был не страх, это было совершенно незнакомое мне чувство, которое я приписывала телу Малисат.

Гости говорили много слов для нас, много пили и шумно обсуждали Шоарана, как одного из самых молодых, но самых одаренных воинов. По каким-то только им известным правилам отец сидел рядом с моим мужем, и меня это только радовало, потому что я и не знала что ему сказать. Сидящая со мной Палия помогала мне иногда выйти, и во втором зале мне удалось поговорить с моими подругами.

Мое платье стало еще одним хитом сезона - у Валии снова будет масса заказов. Мы посмеялись над тем, что это очень удобный мир в плане рекламы, ведь достаточно просто похвастать какой-то ерундой на балу, и вот она уже в тренде. Решив не очень пользоваться своими знаниями теперь, когда денег у нас было предостаточно для более важных дел, мы с девушками вернулись в общий зал.

Танцы я разучила за день до свадьбы, и в пару из них внесла несколько своих “па”. Это тоже долго обсуждалось ридгандами. Весело было наблюдать за тем, как окружающие шепчутся, а некоторые осторожно повторяют за нами. Света, Наташа и Варя учили меня местным “кадрилям”, поскольку дольше были в местном высшем свете и сами участвовали в введении новых движений, отчего мы заливались хохотом весь день.

— Ты обещала открыть мне тайну, Малисат. Ты сказала, что скажешь обо всем, о чем молчала, когда станешь моей женой, - прошептал Шоаран, как только мы остались одни в нашей спальне. Здесь пахло цветами и нагретым камином, свечи, расставленные рядами на каминной полке в виде лестницы, хорошо освещали всю комнату, но в то же время делали ее сказочно-романтичной.

— Тогда, когда старик-хитрец опоил меня своими травами мне снилось, что я с тобой в доме. Мы долго разговаривали, а потом ты поцеловал меня, а я ответила тебе, - борясь со смущением, сказала я и посмотрела на него. Лукавая улыбка блуждала по его губам.

— И ты не пожалела об этом?

— Ни на минуту, Шоаран, - ответила я, заметив, как он внимательно смотрит на мои губы.

— Я боюсь разочаровать тебя сейчас, - он подошел ко мне, взял в ладони мое лицо и приблизился губами к моим губам.

И мой сон продолжился. Только теперь это было наяву.

Варя уехала с началом весны. Она оставила после себя целую художественную школу. Ее одаренная служанка стала основным преподавателем, еще две девушки уже заканчивали курсы явно мастерами, которых мы решили оставить также преподавателями. У Вари были свои дела, свои планы, которые она строила не здесь, не в Гордеро. Мы сдружились настолько, что отпускала я ее со слезами.