На все четыре стороны

Пока дед трясущимися и скользкими от крови руками доставал из кармана патроны, я схватил длинную хворостину, точнее, даже тонкий ствол срубленного дерева, на котором сухими погремушками болтались еще остатки листвы. Метра два длиной, можно даже оглоблей назвать, ее мини-версией.

Нет, бить палкой я никого не собирался. Не наш метод.

Вновь стараясь особо не задумываться, а это получалось у меня лучше всего, я словно легкоатлет с шестом наперевес помчался в психическую атаку на строй восхищенных от моих фокусов зверозрителей. Мне навстречу изумленно хрюкнули и попытались расступиться. Не вышло, да я на это, собственно, особо и не рассчитывал.

Привет от Бубки!

Воткнув на бегу конец оглобли под ближайшей тушей мутанта, я навалился на деревяшку и… о чудо! Получилось! Сила инерции потащила меня вверх и вперед, унося на какое-то время из поля зрения маленьких злобных глазенок. Полет был недолог, так как мой спортивный снаряд использовался без предварительного лицензирования. Короче, он… сломался. А я влетел боком в массивный и жесткий бок одного из зрителей, оцарапав при этом щеку о буйную растительность, оставляющую впечатление железной слесарной щетки. Зритель, взвизгнув от переизбытка эмоций, шарахнулся куда-то в сторону. А я сначала на четвереньках, потом, оторвав передние конечности от грунта, словно авиалайнер передние колеса от взлетки, на полусогнутых и подрагивающих от ужаса ногах стал набирать скорость в сторону темнеющего неподалеку леса.

Слышно было, как за спиной орет на своих домашних питомцев дед Полищук, раздавая звонкие и сочные удары вокруг себя. Скорей всего, неповоротливые твари не могли понять, чего кормилец от них хочет, и не торопились разжимать вокруг него живое кольцо. А хотел дед немногого – добраться до мелкого мерзавца, его обманувшего, да еще и проткнувшего ногу до кучи.

Я неожиданно резко затормозил.

Прямо передо мной с видом флегмата-отщепенца стоял огромный кабан и равнодушно рассматривал возникшую перед ним козявку. Почему-то на общую дискотеку сей экземпляр не явился, скучал в гордом одиночестве прямо около лесной опушки.

Я, стараясь не делать резких движений, шагнул приставным шагом вправо. Кабан огорченно вздохнул с присвистом и переступил передними ногами… влево. Мне вновь стало жутковато. Интересно, за сегодняшний день у меня прибавилось седых волос или нет? На цыпочках и очень медленно я стал обходить кабана с другой стороны. Зверюга проводила меня глазами, потом вдруг озорно хрюкнула совсем по-домашнему и… сместилась в ту же сторону, где был я.

За спиной исходил нецензурной бранью мой неудачливый преследователь. Пинки и шлепки в какой-то момент сменились на хлопанье знакомого мне кнута. Послышался истошный полувизг-полурев обожженного плетью животного, за ним храп и тяжелые прыжки. Завизжал второй кабан. Третий. Визг, в отличие от стандартной свиньи, был не жалобным. Возмущенным скорее…

Игривое чудовище, нависающее передо мной, почему-то насторожилось, покрутило озадаченно в воздухе пятачком размером с мою физиономию – и вдруг совершенно потеряло интерес к новоприобретенному другу. Утробно рыкнув на прощанье, зверюга потрусила к общей тусовке – на шум, усиливающийся около дома. Между прочим, чуть не раздавив меня между делом: еле успел отпрыгнуть в сторону, неловко при этом поскользнувшись на… я надеюсь, на просто мокрой земле и плюхнувшись на… да, вы опять угадали… на свою излюбленную и многострадальную пятую точку.

Впрочем, больно уже не было. Или… было чуток, но… наплевать.

Почему-то вообще не хотелось подниматься.

Я почувствовал, что не просто устал за сегодняшний день, а буквально измотался вусмерть. Захотелось закрыть глаза и опустить голову на руки, лежащие на коленях. Хоть на минутку, хоть на пару секундочек задремать тут… среди хрюшек.

Совсем уже сбрендил? Кабан, что ли, загипнотизировал?

Ничего, что убийца с обрезом на пятки наступает?

Я замотал яростно головой, пытаясь избавиться от нахлынувшей мути.

Лес – рукой подать. Вон доски забора виднеются в темноте. И перед ними, к счастью, нет ни одной скотины… домашней, я имею в виду. Впрочем… во втором смысле этого слова тоже подходит. Я оперся рукой о землю и стал тяжело подниматься.

И вдруг…

Я услышал такое, отчего вмиг оторвался от земли жизнерадостным акробатом. Разве что сальто в воздухе не сделал… от переизбытка эмоций.

– А-а! Пшо-ол! Пшол, патвора!! Дуню!!! А-а-а!!! Рятуй!!! А-а-а-а-а-а-а-а!!!

Нечеловеческий, страшный и дикий крик, исполненный жути и гибельного страха.

И понимание, что это кричит все же… человек!

И усиливающийся рев животных, в котором отчетливо начали слышаться довольное урчание и клацающие, чавкающие звуки, леденящие кровь от того, что ты даже еще не догадался, а только можешь догадаться, что же они могут означать.

Ломая через боль оцепенение в теле, я выброшенной на берег рыбой забился в вонючей от мочи черной земле. Где по-пластунски, где на четвереньках стал судорожно рваться к чернеющему лесу.

А человек сзади продолжал орать.