На златом крыльце сидели…

– Так ты у нас жалостливый! Ручки марать не хотелось? Или есть другая причина? Дай догадаться. Ты продался, Иуда. За тысячу баксов…

– Алик, пойми, я не предал тебя. Просто…

– Заткнись! Из-за тебя, козел, Гришка в больнице.

– При чем тут Гришка? – не понял Валерка.

– Этот мерзавец выставил Гришку из дома в своем пальто.

Борис лихорадочно собирался. Он сунул в карман портмоне, проверил, на месте ли айфон. Пустая вешалка от пальто висела в шкафу немым укором. Рядом – яркая куртка от лыжного костюма. В данной ситуации ее жизнеутверждающие краски были явно неуместны. Борис достал свою старую потертую куртку, которую оставил, чтобы отдать отцу для работы на даче.

Облачившись, он вдруг вспомнил, что не узнал номера палаты, и позвонил Инге.

– В какой он палате? Я сейчас подъеду.

– Не надо.

– Я сам решу, надо или нет! – взорвался Борис.

По какому праву Инга командует им? Если бы он не знал, что у Гриши есть девушка в Киеве, то решил бы, что Инга теперь с ним.

– Поздно, Боря, – спокойно произнесла Инга.

– Что значит поздно?

Связь прервалась. Гудки в трубке звучали многоточием, как будто у разговора могло быть продолжение, но Борис вдруг со всей очевидностью понял, что это точка.

Разум отказывался верить, что Гришки больше нет.

Глава 38

Ранней весной берег водохранилища выглядел унылым и голым. Нагие деревья зябли под промозглым ветром. Под ногами чавкала грязь. Алик не понимал, зачем он сюда приехал. Будто невидимая сила притянула его к истоку бед. Именно здесь все и началось. Вот пень, на котором они разложили снедь, готовясь к трапезе. Бревно, где восседал ангелок в белом сарафанчике, раздавая свои дьявольские дары.

Алик спустился с откоса. От воды тянуло холодом. Черная, как мазут, она была местами покрыта коростой льда.

Под сосной кто-то стоял, глядя на воду. Алик не сразу узнал в ссутулившейся фигуре Валерку. Почувствовав чужой взгляд, тот обернулся. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а потом отвели глаза.

Сзади послышались шаги. Даже не оглядываясь, они знали, кто идет. Странно, но никто из бывших друзей не удивился этой встрече, как будто она была назначена самой судьбой. Им нужно было так много сказать друг другу, что, по сути, говорить было не о чем. Они стояли и молча смотрели на темную гладь водохранилища. Каждому на плечи давил камень вины, но в собравшейся компании разделить этот груз было не с кем.

Валерка первым нарушил молчание:

– Ребята, как же так? Мы ведь убили его. Мы убили Гришку. Борь?..

– Что Борь? Ты хотел, чтобы я оказался на его месте? Тогда какого черта ты все рассказал мне? Ты продал Гришку за тысячу баксов!

– А ты подставил его.

– Он сам виноват. Зачем полез за монетой? Я ему сам бабки предлагал. Он отказался. Захотелось всего и сразу. Если б он не украл пятак, ничего бы не случилось.

– Значит, ему это все же удалось? – спросил Алик.

– Так это ты его подослал? – вскинулся Борис. – Чтоб ты знал: у него ничего не вышло. Он взял обычную медяшку. Не думал, что тебе удастся и Гришку впутать в свои темные делишки.

– Борька, какой же ты козел! – сплюнул Алик. – Гришка герой. Этот несчастный альтруист хотел собрать и уничтожить все наши амулеты. Надеялся, что все станет, как прежде.

– Откуда ты знаешь?

– Инга сказала.

– Ты с ней видишься? – тихо спросил Борис. Ему казалось, что он сумел переболеть Ингой и она осталась в прошлом. Но ревность по-прежнему грызла душу.

Алик хотел солгать, чтобы заставить Борьку помучиться, но передумал. Время лжи кончилось.

– По телефону, – сказал он. – Кстати, чтоб ты знал. У меня ведь с Ингой ничего не получилось. Облажался я. Впервые в жизни.

Признание Алика ошеломило Бориса. Из него как будто выкачали воздух.

– Тогда как же… Отчего же… Зачем же это все?! – взвыл он, схватившись за голову, а потом тихо добавил: – Что же я наделал? А теперь Гришки нет.

– Мы все виноваты, – сказал Алик.

– Почему мы его не послушали? Если б мы выбросили амулеты, когда он предлагал! – воскликнул Валерка.

– Он сам сглупил – не захотел расставаться со своим оловянным солдатиком, – вздохнул Борис.

– Он не мог, – коротко бросил Алик.

– Почему?

– У него была саркома. Врачи дали ему полгода.

– Но он не выглядел больным.

– Рыцарь, – напомнил Алик.

Роковой майский день всплыл в памяти. Только теперь Гришин ответ на вопрос, о заветном желании обретал совсем другой, скрытый смысл. «Просто жить», – сказал он тогда.

– Почему ты молчал, когда мы встречались у него? – спросил Валерка.

– А что бы изменилось? Вы бы выбросили свои гребаные амулеты? Только честно, – Алик испытующе посмотрел на бывших друзей.

Повисло молчание. Все знали ответ на этот вопрос, и он им не нравился. Конечно, сейчас они поступили бы по-другому. Они бы…

Но сослагательное наклонение не могло вернуть друга. Гриши больше не было.

Алик вытащил из кармана значок. Царь, блин. Перевести бы часы назад, в тот майский день, когда они беззаботные до глупости загадывали желания.

– Что же с нами стало, мужики? Как же так? Ведь мы же… Один за всех…