На звук пушек (СИ)

Подполковник, своим военным опытом, сразу оценил все перспективы воскресного анабасиса[6] и рассудил, что скрасить тяготы похода ему поможет беседа с приятным собеседником. Свой выбор он остановил на Жорже. Тем более, что по совету Шеварди Жорж справил себе не слишком дорогой, но при этом в очень стильный костюм, который носил с большим изяществом. «Доброму вору все в пору[7]», — сказал портной, прилаживая по фигуре заказчика готовый костюм. Надо сказать: даже в покупном платье Бомон смотрелся лучше, чем многие в сшитом под заказ у дорогих мастеров. Такого приличным господам не зазорно и в коляску пригласить. Вот и пригласили.

Осмотр и покупки, как и полагается, начали с галереи Вивьен. Пока дамы исследовали магазины, мужчины присели за столиком кафе, чтобы выпить чашечку кофе.

— Помнится, ты читал «Подлинные тайны Парижа» и «Записки» Видока? — спросил Шеварди. — Тогда тебе, неверно, будет интересно, в этом месте, в доме номер 13, жил создатель Сюрте.

— Маркиз! Капитан Монтеймар! — неожиданно окликнул Шеварди, проходивший мимо мужчина, одетый в деловой костюм. — Тебя ли я вижу? Как твои дела, дружище?

В одной руке мужчина держал кожаную папку, а в кулаке другой были зажаты какие-то бумажные листки.

— Добрый день, Огюст! Рад тебя видеть!

— Удалось тебе вернуться на службу?

— Да. Я уже не капитан, а подполковник.

— О! — удивился Огюст. — Уверен, что это твой не последний чин.

— А ты все играешь на бирже?

— А что делать, если на офицерскую пенсию нельзя прожить.

— И успешно?

— Свою сотню франков в день получаю. Согласись — неплохо?

— Уж побольше жалования подполковника, — усмехнулся Шеварди.

— Тебе-то на что жаловаться? У тебя наследство!

— А здесь как оказался?

— Вот, — Огюст встряхнул зажатыми в руке листками. — Несу клиенту ордера. Впрочем…

Огюст решительно бросил папку на стол и пододвинул к себе стул, но тут же вскочил и бросился к проходившей мимо паре:

— Добрый день, мадам! — Огюст кулаком с зажатыми бумагами притронулся к цилиндру, делая вид, что приподнимает его. — Месье Верн! Когда вновь отправитесь в очередное путешествие? Что пишут вам знакомые из Лондона?

Шеварди обратил внимание, что Бомон пристально смотрит на знакомого Огюста, мужчину лет сорока с аккуратной бородкой:

Мужчина что-то негромко сказал Огюсту, после чего тот поклонился и вернулся к столику.

— Это месье Верн, известный путешественник и литератор. Он два года жил в Англии.

— Это случайно не тот Жюль Верн, роман которого «Дети капитана Гранта» вышел недавно? — заинтересовался Шеварди.

— Да, его зовут Жюль Габриэль. Когда-то мы вместе начинали на Парижской бирже в конторе у Фернана Эггли. Чтобы купить себе место, мне потребовалось одолжить 100 тысяч[8]! Сумасшедшие деньги! Да… Мы с Жюлем тогда были в долгах, как в шелках, но надо сказать, что очень неплохо зарабатывали.

— Извините, — вмешался в разговор Бомон, — а что с лицом у месье Верна? Случайно не паралич лицевого нерва?

— Совершенно верно, — Огюст только теперь обратил внимание на спутника своего полкового товарища. — Это последствия воспаления среднего уха. Но ничего страшного. Я помню, у Жюля и раньше случались приступы этой болезни. Раз или два. В конце концов все приходило в норму.

— Значит, это лечится? — спросил Бомон.

— Это вам лучше поинтересоваться у врачей.

Шеварди, помнивший, что его дядюшка не излечился от сходной болезни до самой смерти, поспешил перевести беседу на другую тему.

— А почему из всех путешествий месье Верна, ты выделил именно Англию, сказав, что он там жил?

— Да! Англия… Собственно из-за Англии я и подошел к тебе. У меня к тебе, как офицеру, есть вопрос: что слышно по поводу войны?

— Войны? — удивился Шеварди. — Какой войны?

— С Англией.

— С Англией? — еще более удивился Шеварди. — Ничего не слышно.

— Как не слышно? — пришла пора удивляться Огюсту. — Об этом все уже два дня только и говорят. Наверно ты был в пути, поэтому ничего не слышал. Откуда ты прибыл? С Алжира?

— Из Версаля, — улыбнулся Шеварди.

— А где ты служишь?

— В Артиллерийском комитете.

— И у вас ничего не слышно о войне? Странно… Мне эту информацию сообщили весьма информированные люди, близкие…

Огюс подняв глаза, продемонстрировав на какие политические высоты он намекает.

— Начиная с 1866-го года, много говорят о возможной войне с Пруссией, — продолжая разговор сказал Шеварди. — Но эти слухи всем известны. Это даже не слухи, а всеобщие ожидания, известные тебе, как и всем.

— Что Пруссия? — отмахнулся Огюст. — Мы ее растопчем и не заметим. Пруссия не берется в расчёт. А вот Англия — крепкий орешек. С ней не справился даже Наполеон. Тот, первый. Англия это серьезно.

— Но из-за чего война?

— Французский флот, — пояснил Огюст. — Наш флот — единственный способный угрожать британской морской торговле. Это ли не повод? А еще и Суэцкий канал. Он лежит на полпути к Индии. Французское присутствие в Египте, это раскаленный гвоздь в умах британских лордов.