Наблюдатель

Дальше мне зачитали мою характеристику как дипломата — мол, возглавил сложнейшую миссию для установления дипломатических отношений с Абиссинией, с чем блестяще справился, на мирных переговорах в Александрии добился максимально возможных для Эфиопии преимуществ и выгод, внес свой вклад в борьбу эллинов против турок о чем есть благодарственное письмо Королевы Эллинов. Выполнял особые и важные поручения покойного государя и пользовался его уважением и доверием. Ну и опять: в связи с пошатнувшимся здоровьем….в отставку.

Вот прямо как, из двух характеристик вполне достойная эпитафия получается.

Ну, наконец, Указ ЕИВ: "Нам (далее опустим полный титул государя императора) сим указом нашего действительного тайного советника… благоугодно отправить в отставку по слабому состоянию здоровья с назначением пенсиона в 1200 рублей в год и правом ношения мундира".

Всего мне причитается из кассы за четыре с половиной года с учетом недополученного жалования тайного советника 5135 рублей, которые я могу получить в кассе Министерства. С этими словами мне вручили папочку с указом, характеристиками, пожелали всех благ и проводили до двери.

Получил деньги (касса МИДа, в отличие от Военного Министерства, располагалась прямо у входа) и вышел к Христо, который, скинув бурку, отчитывал городового. Увидев меня в шинели нараспашку, в золоте мундира и блеске орденов, городовой совсем растерялся, стал извиняться, мол, не признал, прощения просим-с.

— Глупый полицейский, думал меня испугать и прогнать. Так я его заставил заниматься строевой подготовкой, печатать шаг и правильно представляться его высокоблагородию[70]. Кучера сбежались посмотреть на этот цирк, жаль вы рано появились, он еще правильно рапортовать офицеру не научился.

Потом нашли приличную фотографию и Христо, скинув бурку, попросил городового присмотреть за лошадками. Фотограф принял меня за Ваниного дедушку и предложил сесть на стул, а они с Христо встанут по бокам "почтенного старца". Пришлось объяснить, кто есть кто и Ваня сам решил проблему расстановки — он встанет в центре, а мы — по бокам. Оставил задаток и мы вернулись к коляске. Гулять так гулять — мы поехали обедать в "ПалкинЪ". Заказали всего понемножку, а вот мороженого всякого — на Ванькин вкус, я обеспокоился, как бы он не застудил горло, поэтому заказали горячего чая с вареньем. Расплатились, вышли на улицу, опять городовой: "Чья коляска, почему лошади брошены на улице?". И опять Христо поставил городового по стойке смирно:

— А тебя где носит, городовой бляха номер 720? Его светлости коляску на присмотр швейцара оставлять приходится, а у швейцара работы много: дверь открывать и чаевые собирать, чуть отвлекся — и увели лошадок! Все доложу градоначальнику!

— Ваша светлость, не извольте гневаться, — залебезил городовой, вот на секунд отлучился, а так я здесь, никуда не отлучался. Смотрю — лошади без присмотра, вот и присмотрел за ними.

Пришлось дать ему полтинник за присмотр, столько же, сколько до этого швейцару. А вообще не дело это есаулу на козлах сидеть, наверно, у государя и то кучер чином поменьше.

— Христо, а не нанять ли нам мужика-кучера, чтобы ухаживал за лошадьми и дворничал, печи зимой топил. Думаю рублей за 10–15 можно найти с хозяйскими-то харчами. Я плачу за полгода, потом ты.

— Хорошо, хозяин, я подумаю.

Вернулись домой, а там меня ждет приглашение от Великого князя Михаила посетить летное поле в Пулково послезавтра, если не будет дождя, а если будет дождь, то в первый же сухой день. Коляску за мной пришлют к десяти утра.

Глава 10. "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…"

18 октября 1898 г. Санкт Петербург — Пулково.

С утра день начался как обычно, поскольку встаем мы, когда достаточно рассветет, чтобы во дворе сделать зарядку, поэтому, на улицу вылезли довольно поздно — день значительно убавился и солнце не спешило вставать. А день сегодня выдался солнечный, что редко бывает по осени в Петербурге, так что надо обязательно пойти погулять. А пока рукомашествовали и дрыгоножествовали. Христо, как обычно, в углу тренировался с шашками описывая ими в воздухе круги и восьмерки. Улучив момент, когда он перестал фехтовать, к нему подошел Ванька.

— Дядя Христо, научи меня так сабли вертеть!

— Ваня, для этого сильная рука нужна, особенно здесь, — Христо показал на запястьте.

— У меня сильные руки, проверь.

Христо подсадил Ваньку на турник и он подтянулся десять раз, а в конце выполнил подъем силой.

— Ну что с тобой делать, Иван! Хотя рано тебе шашкой махать, но я тебе сделаю по руке, пока деревянную, а сейчас я тебе покажу упражнения для разработки кисти и предплечья, окрепнут связки — тогда и начнем.