Начало пути (СИ)

— На камбуз-то я бы и не против. Там хоть перепадёт чего, — ухмыльнулась я.

Мы демонстративно отсалютовали друг другу и разошлись в разные стороны.

Увешанная орденами Шпрота сидела за своим широченным столом и смотрела на меня с нескрываемым злорадством. Я изобразила на лице самую мерзкую усмешку, на которую была способна, кинула на стол бланк, отдала честь и удалилась прежде, чем она успела вымолвить слово. Я нарочно закурила ещё в дверях. Шпрота этого терпеть не может. Пусть побесится.

Поигрывая в кармане жетоном, я затянулась во все лёгкие и с наслаждением выдохнула в потолок. Самая мерзкая часть дня завершена. Остался только рейд. Старый, добрый рейд… Но перед этим я хлопну "Будильника".

Я выбросила окурок и вошла в лифт. Он спускался минут десять. Наша станция имеет чудовищные размеры: она занимает полпланеты, имеет несколько космопортов и местами достигает нескольких километров в высоту. Чтобы облазить её всю — жизни не хватит. И мне в этом нагромождении камня, железа и стекла чудится красота... Если смотреть на неё с высоты, она кажется лёгкой и хрупкой, а над ней фиолетовое небо, которое на закате и восходе приобретает обалденный бутылочно-зелёный отлив. И все эти фиолетово-зелёные разводы и подсвеченные Гаммой тёмные тучи отражаются в стёклах нашей станции. Это действительно красиво! Эдакий апофеоз человеческого гения. Чужеземец вряд ли поймёт меня. Но я здесь прожила всю жизнь и сражалась за всё это.

— "Будильник" и две порции той оранжевой дряни, которая снимает сонливость и проясняет мозг, — я швырнула на стол жетон, и робот мигнул мне синей лампочкой, говоря, что заказ понят и принят.

***

Мой верный "Октопус" громадной железной глыбой завис над головой. С мигающими лампочками и сотней проводов внизу, подключённых к блоку питания, он действительно походил на осьминога. Я подпрыгнула, ухватилась за край люка и подтянулась внутрь.

Я влетела в рубку. Моя напарница, Охра, была уже там.

— А я уже хотела лететь без тебя, — улыбнулась она.

— Да куда ты без меня улетишь, — фыркнула я, — через щит не пройдёшь.

Такое необычное небо у нас из-за энергетического щита, который тут же уничтожает любой объект, появившийся в его поле, если может предсказать траекторию его движения. Преодолеть щит можно только как следует его запутав: если совершить ловкий манёвр, вроде какой-нибудь фигуры высшего пилотажа, щит не успевает сообразить, в какой точке начинать уничтожение. К счастью, щит не обладает способностью к обучению, так что манёвр можно совершать один и тот же. У каждого капитана, как правило, есть свой, любимый. Я, например, обожаю "возвратный штопор". Кви любит делать "тройную спираль" и "лодочку". Корабль, летящий хоть со скоростью света, но по прямой, будет лёгкой добычей для щита. Разумеется, предполагаемый внешний враг не может знать про эту оболочку, и влетит в неё без затей, так что не проживёт и пары метров.

Я заняла своё кресло, и Охра без лишних слов втянула в корабль все шланги и кабели от блока питания, так что он превратился из осьминога во вполне благопристойный диск, задраила люки и отключила магнитное поле. «Октопус» с привычным громом и скрежетом знакомо дёрнулся вниз и отсоединился от причала, к которому был примагничен верхней частью. Я взяла штурвал, и мы медленно поплыли к взлётному полю.

Мы с Охрой - хорошие друзья и сработанная командя, но я, признаюсь, то и дело ощущаю некоторую неловкость из-за того, что не могу ответить на её чувства. Она влюблена в меня давно и по уши, а я вижу в ней хорошего друга, красивого и умного человека — но и только. Наверное, моё сердце слишком ожесточилось в сражениях, чтобы быть способным на любовь.

Я включила рацию.

— Борт "Октопус-33" покидает атмосферу. Приём.

— Даю разрешение на взлёт, — послышался из динамика гундосый голос, при звуке которого Охра, как всегда, начала беззвучно ржать.

— Вхожу в штопор, — объявила я, и привычным движением переключила нужные рычаги. Я твёрдой рукой повернула штурвал, и нас привычно закружило. Всё обещало быть так же, как и всегда...

***

Я взошла на борт этого маленького судёнышка, вдохновлённая перспективой наконец-то узнать хоть что-то о жизни на других планетах, и со смутным предчувствием, что за эти несколько часов моя собственная жизнь безвозвратно изменится.

Ребят было двое, и они уставились на меня чуть ли не с благоговейным трепетом. Всё бы ничего, но один из них оказался мужчиной! Я надеюсь, меня не зря обучали выдержке, и никто из них не заметил моего шока. Для начала я поправила волосы и расстегнула куртку. Потом решила, что надо бы ещё и закурить. Пока курила в ожидании замешкавшейся Охры, я незаметно изучала мужчину.