Начбез и его Бес

Марат вслед за Артуром устроился в кресле, пригубил терпкий черный кофе. Как это все похоже на тот, десятилетней давности разговор Марата с Борисом Петровичем Балашовым. Они точно так же разговаривали из соседних кресел, на равных, не разделённые начальственным столом. Только кофе не было. Тот разговор состоялся накануне огромных потрясений в жизни Марата. Сейчас что – тоже?!

– Скажу тебе откровенно, Марат, – начал вдруг Артур резко, без предисловий. – Я не уверен, что поступаю правильно. Я, если честно, не спал всю ночь. Думал.

– Антон Борисович дал о себе знать? – Марат с изумлением наблюдал, что Артур, в самом деле, волнуется. Этот парень стоял стеной, когда они бились плечом к плечу за агрохолдинг «Балашовский». А теперь… Марат был уверен, что так пробить оборону Артура могло только что-то, касающееся семьи. Или?.. – Светлана Анатольевна благополучна?

Артур с некоторым удивлением покосился на Марата, слабо улыбнулся, пригубил кофе.

– Да, все в порядке. Сегодня с утра отвез ее в больницу, на сохранение, до родов. Так будет спокойнее. Всем. Мне, конечно, в первую очередь. Но, в некотором роде… наш разговор пойдёт о чем-то подобном. Так! – Артур хлопнул ладонью по подлокотнику. – Я все равно не подберу нужных слов – если уж за ночь не смог ничего придумать. И сказать – должен. Все-таки чувствую, что должен. В общем, так, Марат. Ты сидишь – вот и сиди. И не вставай пока. Моя сестра беременна. Отец ребенка – ты.

Бабушка Марата в детстве пережила землетрясение. Не самое сильное, кажется, какие бывают, шесть баллов. Она рассказывала, что это такое – когда у тебя под ногами шевелится земля. Та самая незыблемая опора, про которую ты всегда уверен, что она неподвижна, и ты стоишь на ней, и это неизменно. А она вдруг оказывается норовистым конем, который так и норовит тебя скинуть с себя. Только вот куда скинуть?!

Марат тогда слушал рассказы бабушки, как сказки. Но они почему-то врезались ему в память. И теперь он это почувствовал. Как качнулась земля под ногами. Качнулась, заставляя напрячься все тело, каждый мускул, чтобы устоять. Как кратко, но сильно закружилась голова.

И как вдруг потом все встало на свои места – твердо, незыблемо, кажется, еще крепче, чем раньше.

Ребенок. У него будет ребенок от Миланы. Марат почувствовал мгновенно и необъяснимо, как он просто врастает корнями глубоко в землю, становясь совершенно несокрушимым.

Ребенок. Его третий ребенок.

Он залпом выпил весь кофе, до дна. На губах осталась терпкая шершавая гуща, ее Марат слизнул. И в голове вдруг стало ясно-ясно. Кристально ясно.

– Почему мне об этом говоришь ты? – Марат пытался вспомнить, видел ли он Милану в офисе сегодня. Выходило, что нет. И вчера, кажется, тоже нет. А он, идиот, радовался, если не видел ее за целый день ни разу. Думал, так ему спокойнее. А она в это время… А он не знал…

Артур кашлянул и отвел глаза, но Марат заметил виноватое выражение. Та-а-ак… Да неужели же… Хотя… И почему он не слишком удивлен?

– Она не хочет, чтобы я знал? – резко спросил Марат.

Артур кивнул, а Марат резко встал.

– Сядь. Я прошу тебя, сядь, – Артур тоже встал, подошел и положил руку на плечо Марата. – Подумай о том, что я мог бы тебе об этом и не сказать. А я сказал. Я не враг тебе, Марат.

После паузы Марат кивнул – и все же сел в кресло. Хотя у него каждый мускул вибрировал от желания тут же сорваться с места, пойти к ней и объяснить, черт побери! Что это ЕГО ребенок. Никто не сможет лишить Марата его ребенка. Никто!

Артур прошел к двери, открыл ее и сказал секретарше, чтобы принесла еще кофе. До ее прихода мужчины не сказали друг другу ни слова. А потом Марат снова пил обжигающий терпкий горячий кофе. Между двумя чашками кофе его жизнь успела совершить головокружительный кульбит.

– Послушай меня, пожалуйста, – начал Артур негромко и размеренно. – Я говорю сейчас с тобой не как начальник с подчиненным. Собственно, наши отношения никогда и не укладывались в эту простую схему. Но сейчас… Сейчас я с тобой говорю, как мужчина, который отвечает за женщину, от которой у тебя будет ребенок. Я думаю, такое определение тебе понятно?

Марат кивнул. И все же добавил:

– Теперь за нее отвечаю я.

Артур покачал головой. И в ответ на хмурый взгляд Марата снова заговорил – все так же спокойно.

– Мы с тобой сейчас сколько угодно можем говорить о том, кто отвечает за Милану и ее будущего ребенка. Но тебе хорошо известен ее характер. Переспорить, переупрямить ее попросту невозможно. Ты не переломишь через колено ее характер – это раз. Я не позволю тебе этого сделать – это два. Потому что если дело дойдет до открытой конфронтации между вами, если вы не сможете договориться – как бы я ни уважал и ни ценил тебя, Марат – я встану на сторону сестры.

После небольшой паузы Марат кивнул.

– Твои предложения? – спросил он отрывисто. Он точно знал, что никому не позволит забрать у себя своего ребёнка. Но если дело можно решить мирным путем – надо приложить все усилия, чтобы решить его мирным путем.