Над бездной

Отколотив с удовольствием Бербикса, прачку и некоторых других, Барилл был вынужден бить и тех, кого любил: бабушку Эвною, защищавшую его судомойку, ни в чем не виноватых ребятишек; несчастному невольнику было грустно; он боялся потерять их дружбу. Слезы навернулись на его глаза.

Очередь дошла до раненой Катуальды. Влюбленный сириец не вытерпел, бросился к ногам неумолимого господина.

— Я не могу ее бить, господин!.. за что ее бить? вся наша драка произошла оттого, что Бербикс ее ударил поленом, а я защитил. Она ни в чем не виновата. Если б не я, Бербикс убил бы сестру свою до смерти и лишил бы тебя хорошей рабыни.

— А тебе какое дело до этого? — возразил Котта, — если б он ее убил, я прибил бы его палкой и сослал бы на целый месяц в цепях огороды копать. Бей же Катуальду, не то я велю Бербиксу бить тебя и всячески истязать.

Аврелия плакала все время, отвернувшись от ужасной сцены.

— Барилл, прибей меня, — тихо проговорила Катуальда, — я не хочу, чтоб ты страдал за меня!

Господская палка поднялась над ней в руках Барилла…

— Какая бесполезная жестокость! — раздался в кухне звучный, приятный голос.

Все увидели Сервилия, стоявшего у входной двери. Никем не замеченный пожилой помещик внимательно следил за всеми подробностями виденной им сцены, как бы стараясь проникнуть в душу каждого из участников и изучить его характер.

Мысли Котты мгновенно изменились.

— Мой дорогой, почтенный сосед! — радостно воскликнул он, пожимая протянутую руку, — какого бога благодарить мне за твое столь раннее посещение?!

— Прекрасная Люцилла сообщила мне о твоей внезапной болезни, почтенный Котта, и я поспешил навестить тебя, — ответил Сервилий, — я хочу также кое-что купить у тебя.

— Если хочешь купить — избегай торгашей; торгаш всегда старается обмануть, покупай все у соседа, что можно. Пойдем в триклиний.

Старики ушли из кухни; Аврелия, понурив голову и продолжая плакать, тихо пошла оканчивать работу в кладовой.

Барилл остановил за дверью Катуальду, весело побежавшую за своею госпожой, и спросил:

— Катуальда, ты на меня не сердишься?

— Из-за каких пустяков? — равнодушно спросила его невольница, стараясь освободить свою удержанную руку.

— А за то, что я чуть не прибил тебя.

— Да ведь это уж не в первый раз. Какие твои побои, Барилл! ты и бить-то не умеешь. Вот мой брат, — так после его трепки не опомнишься!

— Так ты не сердишься?

— Не сержусь, потому что не за что.

Она хотела уйти, но молодой человек притянул ее к себе и, прошептав ей на ухо стихи из вызубренной им поэмы:

Он, к Атилии нагнувшись,На минуту побледнел,И, до милых губ коснувшись.Поцелуй напечатлел…

хотел привести в исполнение строфу Сервилия, но Катуальда с хохотом увернулась от своего обожателя и, вырвавшись, убежала к Аврелии в кладовую.

Глава XIV

Перемена ролей: постылый мил, а милая — постыла

Аврелия плакала; Катуальда смеялась; помогая одна другой, они скоро кончили свое занятие и, взяв лейки и ведра с водою, отправились в сад поливать цветы.

Скупой хозяин не давал ни куска своей земли под то, что могло служить для одной забавы, потому сад при его доме был скорее питомником полезных растений, нежели предметом роскоши. В нем росли и разводились фиалки, лилии, тюльпаны, шафран, розы и другие цветы, из которых добывалось лекарство, краска или духи; все это Котта при случае старался выгодно продать; из деревьев были преимущественно плодовые: финиковые пальмы, смоковницы, фиги, яблони, груши, персики, сливы, апельсины и т. п.

Благодаря южной природе этот сад был очарователен и без тщательной обработки, без всяких беседок и фонтанов со скамейками.

Переходя от одной клумбы к другой, Катуальда, как бы не ощущая ни боли от раны плеча, ни грусти от ужасной обстановки своей жизни, весело болтала, стараясь развлечь свою унылую госпожу. Она ей рассказывала некоторые вчерашние приключения в комнате Люциллы, однако, плутовски утаив истину.

Аврелия рассеянно слушала, стараясь скорее окончить поливку, потому что ей предстояло еще не мало работы на этот день: надо взглянуть, много ли напряли льну и шерсти рабыни в прядильне; много ли выткали полотна и материи ткачихи; хорошо ли сделан сыр; надо привести в порядок погреб, в котором стоит молоко; велеть вынести на ветер и выколотить подушки на скамьях пировой залы во втором этаже, залы, в которой с давних пор пировали только крысы, мухи и моль. И птичник, и телятник, и козлятник, и огород, и мельницу — все это она должна была ежедневно подробно осматривать, боясь не столько разгневать, как огорчить отца.