Надежда Феникса

Пока я рассматриваю тяжелые винного цвета портьеры, сейчас раздвинутые, высокие стены, мебель в тон кремовым обоям – ореховое дерево, Феникс прикрывает глаза, а потом щелкает пальцами, и с полки с шелестом страниц соскальзывает первая книга. Затем вторая, третья, четвертая и пятая. Они слетаются с разных концов зала в его руки, как птицы, и теперь я абсолютно не удивляюсь, что в библиотеке нет ни массивных лестниц на колесиках, ни даже подставок, чтобы забраться повыше.

– Ваша информация, – император приближается к ближайшему столу и складывает книги стопкой. Последняя остается в его руках, я едва бросаю взгляд на обложку, где непонятная вязь вдруг начинает складываться в понятные мне слова. При этом остается той самой вязью, и я снова вспоминаю, что алые сирин вроде как полиглоты полиглотов. У нас в ДНК прописано, что мы знаем все языки.

Не уверена, что Виорган говорил что-то про ДНК, но…

– Ваша главная книга, – Феникс протягивает ее мне, я автоматически принимаю, и меня прошивает током. Тем самым странным током прикосновения его руки, от которого пальцы раскаляются, а следом за ними раскаляюсь я. Мгновение – и это ощущение перерастает в знакомое раскрывающееся в груди солнце, а в темно-синих глазах словно вспыхивает их отражение – солнечно-звездные искры.

На миг, потом его взгляд снова темнеет, он первым отпускает книгу.

– Когда закончите, Надежда, вам достаточно будет позвонить. – На столе, рядом с письменными принадлежностями, стоит маленький колокольчик. – Этот артефакт работает по всему замку, за вами тут же придут и проводят, куда пожелаете.

– То есть я тут не пленница? – уточняю я.

– Что именно заставило вас так думать? – хмыкает Феникс. – Нет, вы вольны идти куда пожелаете и когда пожелаете.

Если верить Виоргану, он не врет. То есть всегда держит слово.

– Получается, я в любой момент могу уйти?

Его взгляд темнеет еще сильнее.

– А вы хотите?

Учитывая, что стоим мы непростительно близко, а разделяет нас исключительно прижатая к груди книга, я даже представлять не хочу, о чем он сейчас. Меня почему-то не оставляет ощущение, что Феникс действительно не лжет. Но, возможно, не говорит всей правды. Он же политик, а политики они такие… очень любят играть словами. Людьми. И не только.

Как бы там ни было, правда сейчас у меня в руках, и я собираюсь ею воспользоваться.

– Благодарю за то, что проводили лично, – отзываюсь сдержанно. – О своем решении я вам сообщу в самое ближайшее время.

Пока меня не придавило тяжестью императорской власти кладу последнюю книгу на стол, а Феникс отодвигает для меня стул.

– Приятного чтения, Надежда.

Я сажусь. Всей кожей чувствую, что этот хитрый птиц отслеживает каждое мое движение, а по ощущениям – еще и каждую мою эмоцию. Каждую реакцию на него. «Все, что вы моргнете, может быть и будет использовано против вас», – мелькает в голове мысль.

– Вы мое имя знаете, а я ваше – нет. Несправедливо, – само собой срывается с моих губ.

Снова эта неуловимая улыбка в уголках рта.

– Легран Армарен Леах, – произносит он. – И, поскольку между нами церемонии излишни, можете называть меня по имени.

Спасибо, разрешили.

С трудом удержалась, чтобы не закатить глаза.

– Договорились, Легран, – киваю и делаю вид, что собираюсь читать. На самом же деле (наверное, это заразно), всей кожей чувствую его присутствие. Обращаюсь в слух, когда он уходит, даже, кажется, физически чувствую его отдаление. Как вообще такое возможно? И что происходит?

«Смотри здесь, Надя», – подсказывает внутренний голос и внутренним пальцем тычет во внешние книги.

За Фениксом закрывается дверь, а я почему-то вспоминаю, как мы сюда шли. Как попадающиеся нам на глаза слуги замирали, склонялись в поклонах и приседали в реверансах. Как солдаты (гвардейцы?) вытягивались по струнке, и все это в негласном повиновении, уважении, восхищении идущему рядом мужчине.

Наверное, никогда не привыкну к тому, что меня в библиотеку провожал император. И что под «проводить в библиотеку» подразумевалось именно то, что подразумевалось.

Хотя, если верить этому самому императору, привыкать мне и не надо.

«Надя сделала свое дело, Надя может уходить».

Трясу головой, чтобы выкинуть оттуда все лишнее (в особенности императора), потому что место мне в голове явно потребуется. Двигаю к себе «свою главную книгу»: «Алые сирин. Легенды и история», и открываю ее.

Информации действительно оказывается очень много, и мне приходится нырять из одной книги в другую, чтобы с ней справиться и переварить.

В мире существует четыре вида первородной магии: алые сирин, фениксы, драконы и игры. Игры – это примерно как наши легендарные оборотни, в смысле, оборотни из легенд, так вот, здесь они называются играми. С драконами все понятно, и у них тоже есть магия оборота, игры и оборотни обладают похожей магией. Все они черпают свои силы из второй сути, то есть из доставшегося им зверя. Дракона зверем сложно назвать, это скорее мифическая летающая ящерица, громадная и мощная, дышащая огнем, но тем не менее определенная схожесть в их с играми магиях есть.