Наемники

За окном стояла глухая тьма. Ровно гудел кондиционер, навевая прохладу и покой, но покоя не было.

Может быть, стоило рассказать все Войтовичу? Но, собственно, он ведь вчера все ему и рассказал. Все, кроме…

— Ерунда! — раздраженно сказал Петр вслух. Он зевнул, глубоко вздохнул и закрыл глаза.

Проснулся он от настойчивого стука в дверь и не сразу понял, где он.

Комната была залита ярким солнечным светом.

Петр вскочил и, завернутый в одеяло, как в плед, пошел к двери:

— Кто там?

— Ты жив? — донесся из-за двери веселый голос Анджея. — Тогда открой.

Он вошел, свежий, отдохнувший за ночь, но, взглянув в лицо Петра, сразу же насторожился:

— Ты что? Опять какое-нибудь приключение?

— Что-то не спалось, — вяло ответил Петр и пошел в ванную. — Подожди, я сейчас…

Войтович посмотрел на часы:

— Поторапливайся, здесь подают завтрак до половины десятого, а сейчас уже… девять пятнадцать.

Горячая вода, холодная. Горячая, холодная, горячая… Брр! Хорошо! В голове просветлело. Петр повернул кран и принялся с силой растираться толстым мохнатым полотенцем.

— А как там наши коллеги?

— Шумят — опять не работает почта! Ты же им вчера такое наговорил…

— Ничего, кроме того, что просил передать им губернатор, — сказал Петр, выходя из ванной. — Только то, что сегодня в полночь мятежники объявят о создании Республики Поречье. Ну и… ответил на некоторые вопросы.

— Некоторые!

Войтович взял с вешалки у кровати брюки Петра и кинул их ему:

— Лови!

— Конечно, некоторые!

Петр прыгал на одной ноге, стараясь попасть другой в брючину.

— Но сам факт! Сам факт, что именно ты, советский, первым сообщаешь о начале мятежа. И что именно тебя губернатор вызвал в Обоко для конфиденциального разговора… это, по-твоему, для западных журналистов, привыкших видеть лес за каждым деревом, ничего не значит?

— Черт! — вырвалось у Петра. — Ты думаешь, они считают, что я рассказал им не все?

Войтович кивнул:

— Они в этом совершенно уверены! — Он взглянул на часы и заторопился. — Пошли завтракать! Его величество не будет напрасно расходовать газ, подогревая кофе индивидуально для каждого опоздавшего.

В ресторане их ждали. Не успели они сесть за столик, как к ним поспешил сам управляющий отелем — изысканный, с набриолиненным пробором, в кремовом смокинге, пахнущий дорогими духами. За его спиной почтительно согнулись в полупоклоне метр и официант в любимых королем Макензуа красных, расшитых золотом мундирах.

Петр и Анджей с улыбкой переглянулись.

— А ты говорил — не будут расходовать газ, — подтолкнул Петр локтем друга.

— Я же забыл, что отныне ты — полномочный представитель главы независимой Республики Поречье! — в тон ему ответил Войтович.

Улыбка на лице Петра сразу погасла. Мысли, которые всю ночь не давали спать, вернулись опять — и Петру расхотелось завтракать.

Он передал Войтовичу папку алой кожи, тисненной королевскими гербами, в которой покоились плотные голубоватые странички меню.

— Может, закажешь? Что себе, то и мне.

Анджей кивнул, полистал меню и принялся диктовать заказ. Управляющий громко и отчетливо повторял каждое его слово, полуобернувшись к метру. Тот так же громко диктовал заказ официанту, который поспешно выводил каракули в большом блокноте, повторяя после каждой строчки:

— Йе, са… Йе, са…

Кончив принимать заказ, управляющий взял из рук Войтовича красную папку и уважительно склонился к Петру:

— А… больше никаких… приказаний не будет?

Внутри у Петра все напряглось: подполковник Эбахон ждал ответа.

— Нет! — твердо отрезал он.

— Так и передать? — еще ниже склонился управляющий, «…среди них и ваш польский друг. Вы ведь не хотели бы доставить ему неприятности, а?» — вспомнил Петр голос Эбахона.

«…не хотели бы… не хотели бы… не хотели бы…»

— Подождите! Не передавайте ничего! Управляющий любезно улыбнулся и выпрямился.

— О чем это он? — проводил его взглядом Войтович.

— Так…

Войтович перевел взгляд на Петра, внимательно изучающего складку на красной скатерти, секунду-другую смотрел на него, но ничего не сказал.

Они сидели молча, пока не подали завтрак.

— Кстати, — заговорил Войтович, отламывая кусочек горячего, хрустящего тоста. — Забыл тебе сказать… Сразу после ленча нас всех повезут в Обоко. А до этого приказано отель не покидать. — Он помолчал и добавил: — С утра приезжал какой-то офицер… от районного комиссара…

— Не могу ли быть еще чем-нибудь полезен джентльменам? Голос вновь подошедшего управляющего был вкрадчив.

Он многозначительно смотрел на Петра, и Петра передернуло от его взгляда.

— Нет, — твердо сказал он и тронул локоть Войтовича. — Пошли, Анджей. Засыпаю прямо на ходу…

ГЛАВА 2

Ему — хотя, честно говоря, он на это и не надеялся — сразу же удалось заснуть. Сон свалил его, как только он коснулся постели. А когда проснулся, в дверь стучали.

Он встал, полусонный, и пошел открывать, ругая про себя Анджея. Но на пороге стоял все тот же управляющий, уже успевший сменить свой кремовый смокинг на черный фрак. Духами от него несло по-прежнему крепко.