Наемники

– Не знаю, – вымолвила Салан. – Ясно одно – мы серьезно влипли. Если в ближайшее время не удастся найти вакцину – наши дни сочтены. И тогда у остальных членов отряда возникнут очень большие проблемы.

– Идиоты! – Француз схватился за голову руками. – Из-за одной глупой ошибки мы подставили под угрозу выполнение всей миссии. Теперь друзьям придется возвращаться обратно пешком. И неизвестно, сумеют ли они сделать это.

– Перестань, – оборвала Жака женщина. – Мы – не дети. От подобных промахов никто не застрахован. Всего заранее не предусмотришь. Так зачем и себе, и другим трепать нервы? Надо бороться и искать выход из сложившейся ситуации. Не исключено, что эпидемия – это тоже часть войны. Силы Тьмы не церемонятся в выборе средств.

С момента высадки в лагерь энжелцев минуло семь суток. Трудно в двух словах описать то, что происходило в эти дни. Когда рассвело, и путники вошли в маленький поселок, состоящий из трех десятков шалашей, их охватил настоящий ужас. Даже Линда не ожидала увидеть подобного кошмара.

На небольшой поляне в центре лагеря лежали два трупа. Мужчины умерли минувшей ночью. Лица бедняг исказила гримаса боли и отчаяния, конечности неестественно выгнулись в предсмертной судороге. На груди и руках одного из тасконцев отчетливо виднелись гнойные язвы. Удивительно, но местные жители совершенно не обращали внимания на покойников. Каждый занимался своим делом: кто-то рубил дрова, кто-то свежевал тушу кона, кто-то готовил завтрак.

– Их надо убрать отсюда, – осторожно произнесла аланка.

– Не беспокойтесь, скоро мертвецов унесут, – ответил бородатый унимиец по имени Клод.

Именно он сейчас руководил уцелевшими. До начала эпидемии этот человек был скромным учителем и среди своих сограждан особыми достоинствами не выделялся.

– Чтобы хоть как-то оттянуть конец, мы живем обособленными группами, – пояснил тасконец. – Общение между ними полностью исключается. Поэтому умерших хоронят только родственники.

– Это дает какие-то результаты? – уточнила Салан.

– Отчасти, – вымолвил унимиец. – Сейчас у нас одиннадцать семей общей численностью в девяносто шесть… точнее в девяносто четыре человека. В пяти семьях пока нет ни единого случая заболевания. Они – последняя надежда Энжела. Может, хоть кто-то уцелеет…

– А вы? – спросил де Креньян.

– Мне не повезло, – с горечью отозвался мужчина. – Юноша, лежащий справа, – мой племянник. Несколько дней назад я похоронил сына и брата.

В этот момент к Клоду подошла женщина лет сорока пяти. Когда-то тасконка, видимо, отличалась небывалой красотой и статью. Ее фигура и сейчас выглядела великолепно. Однако трагические события, обрушившиеся на поселение, оставили свой жестокий след на лице унимийки. Под глазами образовались синеватые мешки, шею и щеки прорезали многочисленные морщины, в темных густых волосах виднелась обильная седина.

Она бросилась на грудь мужу и, утирая слезы, тихо произнесла:

– Заболели Макс и Криста.

– Господи, за что такое наказание? Неужели ты не мог пожалеть, хотя их? В чем виноваты безгрешные души? – вырвалось у тасконца.

Затем он повернулся к путешественникам и проговорил:

– Извините меня. Речь идет о моих внуках. Бедняжкам пять и семь лет. После смерти их отца мы пытаюсь уберечь детей от заражения. Построили отдельный шалаш, не прикасались к вещам, соблюдали предельную осторожность. Не помогло…

– Если инфекция передается воздушно-капельным путем, подобные меры бесполезны, – заметила врач.

Тасконец и воины быстрым шагом направились к северной оконечности поселка.

Возле высоких стройных деревьев располагались шесть неказистых, покосившихся шалашей. Около самого маленького безутешно рыдала женщина лет двадцати пяти. Клод подошел к невестке и попытался ее успокоить.

Между тем, Линда откинула полог и протиснулась внутрь. На мягком матрасике лежали двое детей. Они были явно напуганы и настороженно поглядывали на незнакомого человека.

– Как вы себя чувствуете? – ласково спросила аланка.

– Хорошо, – очень тихо прошептала девочка. – Только голова немного кружится.

– А у меня ножки слабые, – вставил мальчик.

– Ничего, – улыбнулась Салан. – Скоро все пройдет…

– Разве мы не умрем? – задала совсем не детский вопрос внучка Клода. – Ведь папа и дядя Грег так и не встали с постели. Потом их унесли в лес.

– Я помогу вам, – сказала Линда и поспешно выбралась наружу.

Посмотрев на Жака и унимийцев, женщина с болью в голосе произнесла:

– К сожалению, симптомы подтверждаются. Бедняжки действительно больны.

– Значит, им осталось жить не больше декады, – с трудом вымолвил тасконец. – Дети долго не выдерживают.

– А взрослые? – поинтересовался землянин.

– Кто как… – выдохнул мужчина. – Некоторые умирают через пятнадцать дней после появления первых признаков. Основная часть держится две декады. Но иногда люди мучаются и дольше… Впрочем, назвать их людьми в подобном состоянии довольно трудно. Они превращаются в живые трупы, пугая своим видом окружающих.

– Понимаю, – кивнула аланка. – Надеюсь, вы поможете принести сюда нашего больного друга. Группа разместится в каких-нибудь заброшенных шалашах.