Нагие и мёртвые

 - Я уверен в этом, потому что каждый, у кого работают шарики, не пошел бы, если б мог. - Он сбросил свой ящик на штабель и повернул к берегу. - Пропащий ты человек, если попал в армию. Если с тобой случится что-нибудь, никому нет никакого дела. Возьми Галлахера: у бедняги умерла жена, а он торчит здесь, его не отпускают.

 - А хочешь знать, почему Галлахер чувствует себя так плохо? - спросил Полак с усмешкой.

 - Я и так знаю.

 - Ничего ты не знаешь. У меня был двоюродный брат, у которого жена погибла в катастрофе. Боже мой, ты бы видел, как он убивался. А из-за чего? Из-за бабы? Я пытался успокоить его и сказал: "Слушай, какого черта ты льешь слезы? Баб на свете сколько хочешь. Через полгода ты даже не вспомнишь, как она выглядела". Он продолжал убиваться. А я опять пытался успокоить его. И как ты думаешь, что он сказал мне? - Полак сделал интригующую паузу.

 - Ну что?

 - Он сказал: "Так это через полгода, а что я буду делать сегодня вечером?"

 Минетта хихикнул.

 - И ты хочешь, чтобы я поверил этому?

 Полак пожал плечами и поднял ящик.

 - А какая мне разница, веришь ты или нет. Я рассказал тебе, а уж верить или не верить - дело твое, - сказал он и понес ящик. - А сколько сейчас времени? - спросил он на ходу.

 - Два часа.

 Полак вздохнул.

 - Еще два часа таскать это дерьмо. - Он поплелся, с трудом вытаскивая ноги из песка. - Подожди, как-нибудь я расскажу тебе про одну бабу, писательницу, - добавил он.

 В три часа взвод сделал последний перекур перед концом работы.

 Стэнли растянулся на песке рядом с Брауном и угостил его сшаретой:

 - Так и быть, возьми одну; ты у меня вроде как бы на табачном довольствии.

 Браун потянулся и застонал:

 - Старею я. Знаешь что я скажу тебе: человек не создан для работы в такой тропической жаре.

 - Почему бы тебе не признаться, что ты просто-напросто валяешь дурака? - заметил Стэнли. С тех пор как его произвели в капралы, отношение к Брауну у него изменилось. Теперь он уже не соглашался с ним во всем без исключения и даже все чаще и чаще подтрунивал над ним. - Ты становишься похожим на Рота, - сказал он.

 - Пошел ты...

 - И все-таки это так, сержант.

 Стэнли не замечал происшедшей в нем перемены. Первые месяцы службы во взводе он постоянно был настороже, никогда не говорил ничего, не обдумав последствий, тщательно выбирал друзей и на все смотрел глазами Брауна, разделяя его симпатии и антипатии. Подсознательно, не задумываясь над этим, он перенял у Брауна его отношение к людям, его мнение о них - одобрительное или неодобрительное. И хотя Стэнли не признавался в этом даже самому себе, в душе он знал, что хочет стать капралом. Он инстинктивно во всем подражал Брауну.

 Браун давно раскусил его и в душе посмеивался над ним, но кончилось тем, что он рекомендовал Стэнли в капралы. Согреваемый отношением к нему Стэнли, в котором было понимание, уважение и даже поклонение, Браун, сам того не замечая, оказался в зависимости у Стэнли. Он считал: "Стэнли лижет мне зад, и я это отлично знаю". Но когда Крофт заговорил с ним относительно выдвижения кого-нибудь в капралы, Браун не мог подумать ни о ком, кроме Стэнли. Против всех других возникали возражения, против некоторых - он и сам не знал почему. Оставался только Стэнли.

И он действительно начал расхваливать его Крофту.

 Позднее, когда Стэнли привык командовать, перемена в нем стала более очевидной. В его голосе появились повелительные нотки, он начал придираться к солдатам, которых недолюбливал, а к Брауну относился с небрежной фамильярностью. Он знал, что Браун не может больше помочь ему, что он, Стэнли, останется капралом, пока один из сержантов не будет ранен или убит. Первое время он продолжал относиться к Брауну почтительно, во всем соглашался с ним, потом начал сознавать свое лицемерие и почувствовал себя неловко. Теперь, когда Браун бывал явно не прав, он говорил ему об этом. А со временем у него даже появилось бахвальство...

 Стэнли лениво выдохнул дым и повторил:

 - Да, ты становишься похожим на Рота.

 Браун молчал. Стэнли сплюнул.

 - Я тебе расскажу кое-что о Роте, - сказал он. - Его тон стал поучительным, как у Брауна. - В действительности он не так уж плох, просто у него не хватает пороху. Он из тех, кто всегда остается в дураках, потому что не хочет рисковать.

 - Не говори глупостей, мальчик, - сказал Браун. - Не так уж много людей станет рисковать, когда можно, например, схлопотать себе пулю.

 - Я имею в виду другое, - возразил Стэнли. - Ты же представляешь, каким он был на гражданке. Ему хотелось вырваться вперед так же, как тебе или мне, но, чтобы добиться чего-нибудь стоящего, у него кишка тонка. Он был слишком осторожным. Если хочешь шикарно жить, надо ловчить.

 - Ну и как же ты ловчил? - спросил Браун.

 - Я шел на риск, и мне сходило с рук.

 Браун засмеялся.

 - Ха! Переспал с бабой, когда мужа не было дома.

 Стэнли снова сплюнул. Эту привычку он позаимствовал у Крофта.