Награда для Героя

— Для начала — множественные ранения мягких тканей стеклянными осколками. Не понимаю, как ему глаза уберечь удалось. Проникающее пулевое ранение в живот, вызвавшее массивное кровотечение. Два ножевых ранения в левую половину грудной клетки. Одно из них с повреждением диафрагмы. Ушиб головного мозга с обширной субдуральной гематомой. Множественные переломы правой плечевой кости. Трещина седьмого шейного позвонка со сдавлением спинного мозга… Могу продолжать и дальше, только легче вам от этого не станет. Все повреждения получены более суток назад… Мы сделали всё, что могли, но мы не боги, лейтенант. Если бы у нас была специализированная клиника... а так… — он устало махнул рукой. — Вы так и не сказали, кто этот человек?

— В том-то и дело, что я не знаю. Эта новая заварушка среди местных началась внезапно. Сцепились какие-то две экстремистские группировки. Накануне не было никаких признаков эскалации конфликта. На нашем блокпосте было всего тридцать человек, когда появились беженцы. Женщины. Дети. Пара раненых стариков и подростков да этот человек. А следом за ними с двух сторон наш пост атаковали… Чёрт их тогда бы разобрал, кто... Пока мы отражали атаку да делали вылазку, появились их противники и отрезали нас от блокпоста. Мы оказались меж двух огней и, пока прорывались обратно, боевикам удалось загнать оставленную нами группу прикрытия в здание… Тех, кто уцелел, конечно. А там дети, раненые. Наши и местные… Так вот, этот человек практически в одиночку удерживал вход в подвал, где они прятались. Ума не приложу, как ему удалось продержаться почти полчаса с одним автоматом и парой ножей на вооружении против почти трёх десятков врагов. Только восемь моих бойцов ему жизнью обязаны…

— Значит, вы не знаете, кто он и откуда?

— Понятия не имею. Беженцы говорят, что появился прямо из воздуха, как святой какой-то. Только они, после того как он их детей спас от неминуемой гибели, на него молиться готовы, так что… им сложно верить.

— Понятно. Может, он был у экстремистов заложником? Я слышал, и те, и другие промышляли подобным ради выкупа.

— Может быть. На местных он точно не похож. И лицо бледное, как будто он солнца несколько месяцев не видел.

— Я уже связался с военной полицией и переслал им его фотографию и отпечатки пальцев. Если о нём что-то известно — они это откопают.

— Капитан Джонсон! Капитан Джонсон! — медсестра, выскочившая на крыльцо, бросилась к начальнику. — Неизвестный пришёл в себя.

— Что-о?! Не может быть! С такими повреждениями, и так рано… да он… — остального лейтенант уже не слышал — в оперблок его не пустили. Послонявшись полчаса в приёмном покое и никого не дождавшись, он мысленно изо всех сил пожелал человеку, спасшему его людей, удачи и отправился к своему поредевшему подразделению.

А тем временем в послеоперационной палате, куда прорвались с боем следователи военной полиции, разворачивалась интересная сцена. Джонсон проводил диагностику и не мог в себя прийти от удивления. Нет, если бы он сам не делал операцию и не видел, в каком состоянии поступил к ним раненый, он бы ещё мог поверить, что повреждения оказались менее серьезными, чем предполагалось с самого начала. Но… Джонсон-то знал, что это не так. И вот теперь, при повторной диагностике, все обследования показывали… средней степени сотрясение мозга без всяких последствий гематомы, абсолютно целый седьмой шейный позвонок и отсутствие какого бы то ни было воспаления в брюшной полости:

— Бред какой-то!!! Этого просто не может быть.

Начальник госпиталя, приглашённый следователями, попытался, было, утихомирить впавшего в прострацию подчинённого:

— Капитан Джонсон, вполне возможно, что вы переоценили тяжесть состояния пациента при поступлении. Такое случается. От ошибок никто не застрахован.

— А аппаратура тоже ошибалась?! — хирург протянул начальнику результаты первого обследования.

— Мда-а-а… Действительно странный случай… Может, снимки случайно перепутали… — главный врач, напоровшись на тяжёлый взгляд славящегося вздорным характером Джонсона, выпал из ситуации, закопавшись в ворох бумаг, в то время как следователи пробовали осторожно допросить пришедшего в себя пациента. За те десять часов, что длилась операция, они уже успели выяснить, что человек, невесть откуда появившийся прямо посреди одной большой мины замедленного действия, именуемой Косово, не проходил ни по каким базам данных. Что было довольно странно в век всеобщей компьютеризации и тотального контроля. Но раненый ничем не мог им помочь. Похоже, из-за перенесённой травмы и стресса он потерял память. Единственное, на что мог ответить этот зеленоглазый мужчина лет тридцати с растрёпанной гривой давно не знавших ножниц чёрных с морозной проседью волос, было:

— Моё имя… Блэк.

Глава 1. Волк волку — друг, товарищ и брат