Награда для Иуды

– Возможно, – кивнул Антонов. – Я найму лучших специалистов, которые превратят его в нормально человека, разовьют память. Будут с ним заниматься, работать. Он получит то, о чем в этой богадельне и мечтать не может. И еще… На похороны Лены приходил следователь прокуратуры. Он твердо уверен, что у дела есть перспективы. Другими словами, убийц моей дочери найдут.

Последние слова Антонов произнес не слишком уверено, словно хотел убедить в неотвратимости возмездия не Мальгина, а самого себя.

– Я не разделяю его оптимизма.

– Это почему же? У вас есть какая-то информация? Вы знаете то, что неизвестно мне?

– Предчувствие. У меня есть предчувствие, которое меня не подводит. И есть кое-какой опыт. Так вот, насколько я знаю, люди, сделавшие то, что сделали с вашей дочерью, часто не доживают до суда. Даже до ареста не доживают. Понимаете?

– Не совсем. Нельзя ли проще изложить?

– Ну, куда уж проще? Они умирают. Насильственной смертью. Гибнут при невыясненных обстоятельствах. Теперь ясно?

– Пожалуй, – Антонов, прищурившись, посмотрел в глаза собеседника. – У вас есть свободная минута? Тогда я скажу пару слов. Возможно, вы не знаете, что у меня хорошо поставленный мебельный бизнес. Я ввожу в страну очень дорогие эксклюзивные гарнитуры, сделанные на заказ в Италии и Германии. У меня несколько больших мастерских в Подмосковье, где делают мебель не хуже заграничной. У меня в собственности огромные торговые площади, где все эти деревяшки продаются со скоростью близкой к сверхзвуковой. И это еще не все. Словом, нет никаких, слышите, никаких проблем с деньгами. Если бы нашелся человек, который помог тем подонкам, что искалечили и убили мою дочь, быстро подохнуть, я бы в долгу не остался. То есть, я хочу сказать, что этот человек, совершивший благое дело, станет богатым. Все его желания исполнятся. Понимаете? Я умею быть щедрым.

Он протянул руку и похлопал Мальгина по плечу.

– Такая мразь не должна жить на свете, – добавил Антонов.

– Я не буру за такие дела денег, – не задумываясь, ответил Мальгин.

– Вы можете просто назвать их имена. Всего-навсего имена. Для меня это очень важно.

– Я не сказал, что не делаю таких дел. Сказал, что не беру за кровь денег. Вот и все.

– Сколько их было?

– На этот вопрос еще ответят судебные эксперты, – покачал головой Мальгин.

– Скажите вы, я прошу.

– Четверо. Было четверо. Было. Но это вся информация, что вы из меня вырвали.

– Спасибо. Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.

– Прощайте, – Мальгин протянул руку Антонову. – И простите меня за то, что однажды я грубо вломился в вашу жизнь. Лучше бы я этого не делал.

Мальгин сел в темно зеленую «девятку» и набрал телефон, что Барбер оставил в клубе «Зеленое такси».

– Привет, – сказал Мальгин, услышав в трубке знакомый голос. – Нам надо встретиться.

– Я не против. Когда и где?

– У метро «Сокольники» в десять. Кстати, какова сумма твоей премии?

– Сто тысяч.

– Хорошие деньги. Но премиальные не приноси. Ты же знаешь, что деньги я не возьму. Потому что знаю, откуда они пришли. Полуйчика убили едва ли не на моих глазах. Мне не хватило нескольких минут, чтобы тебе помешать.

– Он был крысятником.

– Возможно. Но Чинцова… О смерти Чинцовой и ее водителя я узнал из новостей криминальной хроники. Ее сын находится в больнице.

– Чинцову и водилу мочканул один психопат, с которым я связался. Потому что на этом свете у меня не осталось нормальных друзей. Не к кому было обратиться за помощью, и я сунулся к этому типу, который с головой не дружит. Ты только для этого искал меня? Хотел спасти Полуйчика и его жену?

– Сначала меня втянули в эту грязную историю. Позже я начал кое-что понимать. Хотел сам вылезти из этого дерьма, но увяз слишком глубоко. Хотел, чтобы ты вслед за мной не наделал глупостей, но не успел тебе помешать.

– А насчет премии не ты передумаешь?

– Передумал. Хозяина, точнее, хозяйки этих денег уже нет в живых. Поэтому поступим так. Ты убил телохранителя Полуйчика.

– Он сам налетел на нож. Вопрос стол так: или он или я.

– Не имеет значения, как стоял твой вопрос. У мужика остались дети. Узнай адрес этого человека, точнее, его детей и жены, переведи им мою премию телеграфом.. – Это не ко мне. Я не потомственный идиот. Поэтому не занимаюсь благотворительностью.

– Но ведь деньги мои.

– Хорошо, если ты просишь, я сделаю это, – Барбер усмехнулся. – Но зачем нам встречаться, если ты отказался от премии?

– Я хочу получить квитанцию о денежном переводе. Это и есть моя премия.

Идея отдать сто тысяч долларов каким-то детям, которых он в глаза не видел, казалась настолько дурной, что Барбер засмеялся.

– Хорошо, я приду с квитанцией. Но, боюсь, теперь ты меня не узнаешь. Я немного изменился. Внешне.

– Я узнаю, – пообещал Мальгин.

***