Награда плейбою из Майами

— Да. И она никогда меня не подводит. Я нутром чувствовал, что мне нельзя сходиться с тобой, но я наплевал на это предупреждение. А теперь посмотри, к чему это привело. — Он нападал на Бьянку, потому что ощущал себя крайне уязвимым. Она относилась к нему по-доброму вместо того, чтобы ненавидеть его так, как он того хотел.

Бьянка выдохнула, словно ее ударили в живот. С трудом сглотнув, она отпила виски.

Эверетту стало совестно.

— Зря я так сказал.

— Все в порядке, — произнесла она, алкоголь обжег ее горло. — Мы не из тех любовников, которые оберегают чувства друг друга.

Он затаил дыхание, получив достойный отпор.

— По-моему, ты должен извиниться перед ними, — заявила она.

— Они знают, что я сожалею.

— Ты обязан извиниться, попросить у них прощения и позволить им простить тебя. — Она допила виски и поставила бокал на кофейный столик. — Ты отталкиваешь их, и они обижаются. Ты хочешь и дальше причинять им боль?

— Нет, — огрызнулся он.

— Тогда остановись. Может быть, кошмары тоже прекратятся. — Она встала. — Я иду спать. Спокойной ночи.

Не приглашая Эверетта присоединиться к ней, Бьянка ушла и закрыла за собой дверь. Он повернулся лицом к окну, чувствуя себя идиотом.

Он глубоко вздохнул, и оконное стекло затуманилось.

Если Эверетт и вернулся в постель на рассвете, то ушел раньше, чем проснулась Бьянка. И она этому обрадовалась. Она не была готова встретиться с ним после их разговора.

Ее тронула его откровенность, и она решила, что он хочет сильнее сблизиться с ней. А потом он сделал неприятное замечание, напомнив ей, что их связывает только секс. Их занятия любовью не подразумевают эмоциональной связи.

Она чувствовала себя опустошенной и продрогшей, несмотря на горячий душ и яркий, солнечный день. Расчесав влажные волосы, она слегка накрасилась.

Эверетт сидел за столиком на балконе и наливал себе кофе.

— Доброе утро! — Она старалась говорить бодро, но под его внимательным взглядом опять почувствовала себя беспомощной.

Под его глазами были темные круги, но Эверетт был гладко выбрит и строго одет.

— Я услышал, что ты принимаешь душ, и заказал завтрак. — Он поставил кофейник и снял крышки с тарелок. На них были лобстеры с помидорами и спаржей, свежие фрукты и блинчики с ягодами из компота.

В приветствии Эверетта не было особой теплоты. Он не спросил ее, как она спала. И не сказал ничего, что выдавало бы его сожаление по поводу их ночи. Он был сдержанным и вежливым.

Бьянка не знала, какой реакции ожидать, но не предполагала полной отстраненности, словно они вообще не занимались любовью.

Прикусив дрожащие губы, она села за стол, хотя у нее пропал аппетит. Она не стала спрашивать, все ли у него в порядке.

— Скоро придут Каталана. Они хотели попрощаться перед вылетом в Нью-Йорк.

— Ой, хорошо. — Она с трудом настраивалась на деловой лад. — Фрейя спросила меня, почему я даю так много интервью здесь, а не дома. Я ответила, что не знаю. — Против компании «Моррис и Аккерли» были возбуждены как уголовные, так и гражданские дела, не говоря уже о грандиозной шумихе в прессе. Майами был не самым удобным местом для заявлений и предъявления доказательств.

— Раньше это имело смысл.

— Каким образом? — Она подцепила чернику зубцом вилки.

— Чтобы создать неудобства людям Аккерли. — Он проглотил кусочек омара. — Им приходилось тратить на проезд столько же, сколько они тратили на юристов.

— Неужели мне надо доводить его до бешенства?

— Я так хочу.

— Почему?

— Потому что он мне не нравится.

Она бы поинтересовалась, почему он не нравится Эверетту, если бы не позвонили в дверь. Она провела семью Каталана в номер, а потом обратилась к близняшкам:

— Девочки, помогите мне сосчитать людей в бассейне. Научите меня, как это будет по-сицилийски.

Взяв малышек за руки, она демонстративно закрыла за собой стеклянную дверь, оставляя Эверетта с Джованни и Фрейей.

Через пятнадцать минут появилась Фрейя. У нее были заплаканные глаза, она неуверенно улыбнулась, крепко обнимая Бьянку.

— Спасибо, — выдохнула она. — Мы проведем в Нью-Йорке всего несколько дней. Пожалуйста, приезжайте к нам на Сицилию.

— Если мне разрешат покинуть страну, то, конечно, мы приедем.

— Если потребуется, Джованни поможет. Не важно, что случилось с Эвереттом, мы с тобой теперь друзья. Я хочу, чтобы ты приехала.

Бьянка кивнула, и они вошли внутрь, где Джованни помахал ей рукой, чтобы она наклонилась. Он обнял ее и расцеловал в обе щеки.

— Приезжай к нам на Сицилию, — объявил он. — Поскорее. Я все устрою.

— Я приеду, — пообещала она, видя, как счастливы ее новые друзья.

Потом она с опаской посмотрела на Эверетта, почти ожидая его громогласной ругани за вмешательство, но он казался равнодушным.

— Ты злишься? — спросила она его.

— Я приму душ, и мы вернемся домой.

— Ты не доешь завтрак?

— У меня нет аппетита.

Бьянка доедала завтрак в одиночестве.