Найди меня под облаками

— Без памяти любила. И такого, злого, неприятного, пьющего, еще больше. Но тогда были еще цветочки, ягодки потом пошли. Глеб еще и наркоманом оказался. Когда познакомились, он держался в рамках, но чем больше появлялось проблем в семье, тем сложнее ему было себя контролировать. А тут еще работа эта… Не только товары Глеб доставлял в разные города, еще и дурь. Так она всегда была в свободном доступе. Сначала понемногу брал, потом все больше. Хозяева заметили недостачу, повесили на Глеба долг. Он, не зная, как выпутаться, упал мне в ноги, все рассказал. И я кинулась мужа спасать! Квартиру поменяла на однокомнатную, чтобы с его долгами расплатиться, а потом начала по клиникам таскать. На детей рукой махнула. Луку дед к себе забрал, остальных родители. А я себя на алтарь любви к мужу положила и позволила себя терзать не только ему… Не хочу вспоминать, через что мне пришлось пройти. Глеб меня бил, издевался при дружках, водил в МОЙ дом баб и трахал на моих глазах. Меня как-то отдал бандитам. В счет долга. И теперь уже меня трахали… — Она тряхнула головой, будто желая, чтоб вспоминания вылетели из нее. — Закончилось все печально. Глеб, находясь дома с дружками, устроил пожар. Ненамеренно. Все отключились, кто-то с сигаретой, и она загорелась. Все трое погибли — один от передоза, второй вышел в окно, желая спастись, а Глеб задохнулся.

— Так ты вдова? Я не знала.

— Да, мой муж умер. И хорошо! Иначе я закончила бы, как он, и мои дети остались бы сиротами. С ним я донельзя опустилась. Колоться не стала, уже хорошо, но пила, воровала, чтобы муженьку денежку принести. Оставшись без квартиры, я стала бездомной. Естественно, меня приняли бы родные. И дед, и родители, и дядя с тетей, но я не могла им в глаза смотреть. Мне легче было скитаться. Тогда-то мне и повстречался Леня. Сначала я его всерьез не воспринимала. Считала полоумным фанатиком. В нашей семье ученых все атеисты, ни родителей, ни меня не крестили. А Леня смог вселить в меня веру. Прежде всего, в себя. И я поняла, что смогу все исправить.

— А я думала, это ты спасла Батюшку.

— Он меня, я его. Сейчас он без меня пропадет. А когда-то пропадала я.

— Хочу выпить за вас, тебя и Леню. — Поля подняла свою чашку. — Если бы не вы…

— Не-не, я этого всего не люблю, — запротестовала Мария. — Прибереги хвалебные речи до моих похорон. Давай за все хорошее.

Они чокнулись и допили коньяк. Оставался чай с ватрушками. На него и перешли.

— Как у тебя на личном, Полька? — Мария всегда называла ее именно так. Полине первое время не нравилось. Это как Танька или Дунька — грубовато. Но потом смирилась. Маша и мужа Ленькой называла. Для нее это было не грубовато, а по-свойски.

— На личном все хорошо.

— Все с тем же парнем живешь?

— С Макаром, да.

— А то я хотела тебе предложить присмотреться к Маратику.

— К кому?

— Старлею Каримову. И симпатичный, и энергичный, и умненький.

— Мне он совсем не понравился.

— В тебя, кстати, один из наших влюблен.

— Бездомный? — круглила глаза Поля.

— Нет, я про волонтера.

— Это кто же?

— Раз ты не заинтересована, не скажу. — Мария быстро расправилась с ватрушкой, а Поля только надкусила. Она объелась, что немудрено: слопала и бутерброд, и кулебяку, и коврижку. — А этот твой Макар чем занимается?

— Он работает на высоте. В Краснодаре монтером был, а сейчас в клининговой службе «Москва-Сити».

— Туда не так просто устроиться.

— Да?

— Ты что, блатная работа. И платят хорошо, исправно, и условия создают прекрасные.

— Макар ее по объявлению нашел.

— Чудеса. Но и они случаются. Пойдем?

Поля завернула надкусанную ватрушку в салфетку (не оставлять же), сунула в сумку и встала из-за стола. Ее настроение значительно улучшилось, но на него не столько коньяк повлиял, сколько задушевный разговор с Марией.

Глава 5

Он очень плохо спал. То и дело вздрагивал, ворочался, мучился от жажды. Чтобы не беспокоить Полину, ушел в кухню на диван, но и там ему не было покоя. В итоге, вместо шести начал бодрствование в пять. Принял контрастный душ, заварил себе чаю, бутерброд сделал. Самый обычный, с хлебом и сыром, даже без масла. Есть Макару совсем не хотелось.

Из дома он тоже вышел раньше. Хотелось проветриться. Пока шагал к метро, думал о том, что на работе с ним никто не захочет общаться после того, как он отказался от заманчивого предложения попить пива. В принципе, мог бы согласиться. Взять безалкогольного и просто поболтать с коллегой. Но Макар не умел ладить. И не стремился к этому. Если бы его все оставили в покое, кроме Поли, он был бы счастлив.

Поэтому ему было так важно разжиться деньгами. Они обеспечили бы ему спокойную жизнь. Ту, в которой нет работы в коллективе, поездок на метро и в маршрутках, встреч с соседями. Он поселился бы в доме за городом, километрах в ста от Москвы, а лучше под Краснодаром, там теплее. Макар занимался бы детьми, собаками, котами, завел бы кур и обязательно пчел. После бы в хосписе помогал, если с появлением приемных ребятишек у нее не отпало бы желание ухаживать еще и за больными.