Наиглавнейшая проблема Академии Драконов

Я покачала головой, не сводя глаз с бомб.

— Это невозможно, Кайден! Их уже не обезвредить.

— А если я их уничтожу? Сломаю? Сожгу в драконьем огне?

— Они взорвутся при любой попытке на них воздействовать. Так все устроено.

— Портал! — воскликнул Кайден. — Я распахну портал!

— Ты пробьешь отсюда за Край? — у меня появилась надежда. — Если так, то мы сможем…

Но он все-таки покачал головой.

— Нет, для меня это слишком далеко. Но если я попробую…

— Другое место не подойдет, Кайден! Мы в самом центре города, вокруг люди, — возразила ему.

Ну что же, раз так, то у меня не оставалось иного выхода.

— Кайден, я…

Гаррешш был уже рядом, нервничая, спрашивал, уверена ли я, что ему стоит присоединиться? Возле меня стоит враждебный маг, и тот может причинить вред.

Не только ему, но и мне.

«Все в порядке, — сообщила я гаррешшу. — Он не сделает нам ничего плохого».

По крайней мере, не сейчас. Не рядом с полудюжиной готовых вот-вот взорваться бомб.

И тут же Кайден неверяще распахнул глаза. На его лицо набежала тень, а на скулах заходили желваки, когда на его глазах мой симбионт и я стали одним целым.

Но мне было все равно, что Лорд Севера подумал обо мне и о происходящем, потому что я знала, как мне стоит поступить.

— Я возьму это, — сказала ему.

Вновь прикоснулась к первому цилиндру, затем ко второму. Они были теплыми, но еще недостаточно разогрелись для взрыва.

Я кое-что вспомнила из науки Ксавьера — когда тот, потягивая спиртовую настойку на ящерицах, которую делал Тукан, и устроившись возле костра на заброшенной станции Чаверти, рассказывал нам о тонкостях взрывного искусства.

— Думаю, у меня еще осталась пара-тройка минут. Бомбы уже не обезвредить и от них не избавиться, но Лойрин рядом, и мы скинем их с Края.

— А что, если они взорвутся по дороге⁈

Какой-то глупый вопрос, промелькнуло в голове.

— Значит, они взорвутся по дороге. Но гаррешш меня спасет. — По крайней мере, он попытается. — Точно так же, как он спас нас с тобой на стадионе.

Кайден не знал, кто такой гаррешш, но догадался, это стало ясно по его изменившемуся лицу.

А больше ничего говорить я не стала. Принялась сгребать цилиндры в охапку.

— Я полечу с тобой, — заявил Кайден. — Зигурт уже рядом, он будет здесь через несколько минут.

— Слишком поздно, они вот-вот взорвутся, — качнула я головой. — Кайден, выводи всех! Здесь могут быть еще бомбы, а у меня нет времени их искать.

— Ты сможешь меня когда-либо простить, Эйви? — спросил он напоследок, когда я кинулась к двери, прижимая к себе цилиндры.

— Смогу, — сказала ему, не поворачивая головы.

Потому что я могла его простить. Отец Таккер в своих заповедях учил нас делать это изо дня в день, и мне казалось, что подобное мне по силам.

Да, я была в состоянии простить Кайдена Ритчера. Но полюбить его снова⁈

Вряд ли.

Разве я могла любить человека, заново открыв ему свое сердце и полностью доверившись, если его перекашивало при виде моего симбионта, который был частью меня? Моего гаррешша, который не сможет без меня существовать, а я не захочу и не собираюсь без него жить?

А ведь Кайден еще не знал, что я могла установить контакт с вивернами!

Как тогда изменится его красивое лицо? Какая на нем появится гримаса, когда он осознает, что и у Кхемера есть ко мне свой интерес?

Возможно, решись я пройти с Кайденом долгий путь от ненависти к принятию, а потом и к любви, тогда мы могли бы быть вместе. Но для этого мне пришлось бы расстаться с гаррешшем, а я не была готова на такие жертвы, сколько бы отец Таккер ни вбивал собственную науку мне в голову.

И, самое главное, я не хотела подобных жертв.

К тому же сейчас мне было не до этого — я выбежала в коридор с полудюжиной бомб в руках.

— Прочь отсюда! — заорала я на сестру милосердия, катившую в коляске пациента. — Живо бегите в другой корпус. У меня бомбы!

Она отшатнулась, затем поспешила с коляской прочь.

В коридор стали выходить и другие пациенты, потому что Кайден от меня не отставал — распахивал двери и кричал, чтобы все убирались прочь. Я же плечом врезалась в дверь ближайшей ко мне палаты, но та мне не открылась.

Охнув, я изловчилась, нажала спиной на ручку, после чего вломилась в двухместную палату, в которой… были люди. Преспокойно лежали на лазаретских койках и смотрели на меня.

— Живо! Прочь! — заорала на них. — У меня бомбы!

Моя магия после объединения с Лойрин стала намного более покладистей. Я ударила ею по окну — мне хватило для этого лишь взгляда, потому что руки были заняты.

Стекло рассыпалось на мелкие кусочки, осколки разлетелись в стороны, но пациентов не зацепили — потому что в палате их уже не было. А я отстраненно подумала: надо же, лазарет защищен от ударов снаружи, зато внутри я могу делать что захочу.

И я это сделала — кинулась к выбитому окну, наступив на чью-то кровать, затем на чужую тумбочку, после чего выпрыгнула в окно, и Лойрин подхватила меня на лету, сжав в своих когтях.